В том, что переговорный процесс между Приднестровьем и Молдовой за последний год заметно деградировал, сомнений ни у кого не осталось. Об этом говорит не только слабая динамика встреч политпредставителей и экспертных групп сторон, но и попытки Молдовы сломать весь переговорный механизм. Свои обязательства по ранее подписанным договоренностям Кишинёв не выполняет, зато выдвигает новые условия и при этом вводит дополнительные ограничения для приднестровцев. На все факты Тирасполь неоднократно пытался привлечь внимание международных посредников. Тема поднималась и во время встречи со Спецпредставителем действующего Председателя ОБСЕ Томасом Майер-Хартингом, побывавшим на прошлой неделе с визитом в Приднестровье.
Логика в действиях властей Молдовы довольно проста. Им необходимо демонстрировать жесткую линию в отношении Тирасполя: расколотое общество, в котором антагонизируют различные идеологические группы, весьма чутко реагирует на приднестровскую тему. Достаточно посмотреть, как восприняли политические и общественные организации приостановку запрета для приднестровских автомобилистов пересекать границу Молдовы. Многие прямо обвинили действующее правительство РМ чуть ли не в предательстве национальных интересов и капитуляции перед ПМР. Они даже потребовали запретить гражданам Молдовы ездить в Приднестровье!
Неудивительно, что власти соседней страны продолжают стратегию холодной войны в отношении ПМР. Впереди президентские выборы, и к ним нужно прийти в образе твёрдого защитника пресловутой «территориальной целостности страны», концепция которой уже давно потеряла всякую объективность.
При этом высшие должностные лица РМ никак не реагируют на объединение унионистских партий, главная цель которых - уничтожение молдавской государственности и объединение с Румынией. Но и здесь всё очевидно: Молдова позиционирует себя как второе румынское государство, сосед за Прутом так или иначе трактуется как союзник. А вот с Приднестровьем всё иначе. С начала 90-х годов прошлого века Кишинёв воспринимает левобережье Днестра как зону территориальных претензий и объект для экспансии. Это маскируется политкорректным термином «реинтеграция», который, однако, отнюдь не предполагает разрешение конфликта на основе компромисса. Речь идет о присоединении территории, фактической аннексии без учета мнения жителей Приднестровья.
Усиление тактики давления с применением различных дискриминационных мер в отношении приднестровцев лишь демонстрирует решимость Кишинёва следовать по избранному ещё в 1990-92 годах пути.
В новом году мы продолжаем наблюдать привычную для Кишинёва игру: имитировать готовность к переговорам, а на деле игнорировать договоренности, под которыми стоят подписи политпредставителей Молдовы. В то же время на встречах с международными посредниками дипломаты РМ пытаются перевести стрелки на Тирасполь. Тому пример - муссирование вопроса о деятельности в Приднестровье школ с преподаванием на румынском языке. Вместе с тем на переговорный стол переговорщики Молдовы бросают новые, изначально нерешаемые вопросы наподобие налоговой гармонизации.
При этом Кишинев старательно не замечает тот факт, что уже 30 лет РМ и ПМР живут порознь, имея разные правовые системы. По этому поводу хорошо сказал посол по особым поручениям МИД России Сергей Губарев, представляющий Россию на переговорах в формате «5+2»:
«Модели экономик Приднестровья и Молдавии различны. Это все равно, как если бы в советское время кто-то попытался гармонизировать экономические модели СССР и, например, Франции», - сказал тогда российский дипломат.
Что касается муссирования уже решённой проблемы с функционированием румынских школ в Приднестровье, то тут Кишинёв перекладывает с больной головы на здоровую.
25 ноября 2017 года было подписано Протокольное решение «Об обеспечении функционирования молдавских школ с преподаванием на основе латинской графики». Со школами заключены договоры аренды. Коммунальные платежи такие же, как повсеместно в Приднестровье, то есть в разы дешевле, чем в Молдове. Решён и вопрос с пересечением приднестровской границы учителями и учениками по школьным удостоверениям. Но уже и после этого несколько раз Кишинёв пытался обвинить ПМР в препятствиях по доставке учебно-методической литературы и прочих грузов, предназначавшихся для этих учебных заведений. При этом не было предъявлено ни одного доказательства.
Зато сам Кишинёв не спешит с выполнением взятых на себя обязательств. К примеру, предпосылок к решению давней проблемы телекоммуникаций, по которой протокольное решение было подписано еще в 2017 году, до сих пор не видно. И это несмотря на обещание Игоря Додона Вадиму Красносельскому разобраться с этим вопросом к 1 марта 2020 года.
Озабоченность по проблеме телекоммуникаций выразили уже в ОБСЕ. Томас Майер-Хартинг до сих пор недоумевает, как звонок из Кишинёва в Тирасполь стоит дороже, чем в Вашингтон. Спецпредставитель организации заявил о намерении вдохнуть жизнь в соглашения «Берлин+», однако сможет ли ОБСЕ убедить Молдову выполнять взятые на себя обязательства? Здесь уж точно не обойтись без имплементации договоренностей в законодательство сторон переговорного процесса, о чем недавно говорил российский дипломат Сергей Губарев.
