На изображении: «Сдача турками крепости Бендеры князю Потёмкину-Таврическому 4 ноября 1789 года». Неизвестный художник. Конец XVIII века.
Мы разделили эту публикацию на две части, так как в ходу ныне григорианский календарь, а следовательно дата заключения Ясского мирного договора приходится по новому стилю на 9 января 1792 года. То есть именно сегодня исполняется 225 лет с того дня, как большая часть нынешней Приднестровской Молдавской Республики вошла в состав России.
«Между Ея Императорским величеством самодержцею всероссийскою и Его Султановым, их наследниками и преемниками престолов, також между их верноподдаными государствами отныне и навсегда…», - гласили первые строки русского варианта текста договора.
Земля Эдизан, вошедшая в состав России в 1792. Атлас Франца Иоганна фон Райли. Вена, 1789
Итак, как уже писалось в первой части этой публикации, Турция запросила переговоров о мире сразу же после падения Измаила. Она жаждала перемирия, для накопления сил. Россия же настаивала на мире на своих достаточно жёстких для Османской империи условиях.
Пока стороны ещё собирались сесть за стол переговоров, русская армия разгромила турок при Мачине, Бабадаге в нынешней Румынии. В обоих сражениях отличился тогдашний комендант Измаила Михаил Илларионович Кутузов. На Кавказе были взяты крепости Анапа и Суджук-Кале (нынешний Новороссийск). В русский плен попал тогдашний предводитель горских племён, объявивший до этого сам себя новым «пророком», Шейх Мансур.
Османская Империя, ещё не потерявшая надежду на помощь со стороны европейских держав, всячески затягивала переговоры. Но недавно проигравшая русско-шведскую войну и заключившая с Россией Верельский мирный договор Швеция не рискнула отозваться на тайные призывы турецкой дипломатии. Выведенная из войны на стороне России стараниями Британии Австрия опасалась идти против Петербурга по двум причинам. Австрийские союзники поняли, что в войне с турками они играли вспомогательную роль, ибо австрийская армия была грозной только на бумаге. Столкнуться же напрямую с бывшими союзниками, воочию увидев, как сражаются «русские варвары», в Вене не хотели. Да и к тому же трафить интересам извечным соперникам по окормлению многочисленных германских государств пруссакам австрийцы тоже не хотели. В Британии, благодаря (об этом вкратце упоминалось в первой части статьи на эту же тему) российскому послу Семёну Воронцову, набирало силу мощное пацифистское движение. Ни понятия «пацифизм», ни такого контркультурного явления, как «графити» в то время ещё не было, но стены домов в Лондоне и других крупных английских городах были испещрены надписями: «Не хотим войны с Россией». Воевать в союзе с турками готова была только Пруссия. Она, конечно, могла под свои знамёна призвать государей многочисленных германских государств, но русские победы настолько были ярки и, выражаясь по-современному, резонансны, что и в Пруссии решили турок открыто не поддерживать.
Из европейских столиц в Стамбул шли депеши о поддержке. Переговоры то возобновлялись, то снова приостанавливались. Турки тянули время в надежде, что на их стороне выступит извечно враждебно настроенная к России объединённая Европа. Поняв, что никто в европейских столицах по настоящему «шевельнуться» в пользу Порте не собирается, турки решили пойти «ва-банк». Были воедино собраны все остатки турецкого флота для решительного сражения с русским флотом. Тогдашний русский флот на Чёрном море заметно уступал и этим, изрядно поредевшим силам. Но, тем не менее, 31 июля 1791 года Фёдор Ушаков у мыса Калиакрия разгромил турецкую эскадру, разметав её по всему Чёрному морю.
Бой у Калиакрии. Акварель.
Автор: участник морского сражения гардемарин А. Депальдо
Её флагман «Капудания» в жалком состоянии еле добрался до Стамбула. «Турки даже не знают, куда девались рассеянные корабли. И только шесть судов ночью вошли в Константинопольский канал весьма повреждённые. Адмиральский корабль тонул и просил помощи», - писал Потёмкин Екатерине II.
Ушаков уже готов был направить свою эскадру к Босфору, как получил известие о том, что турки стали сговорчивее и начали форсировать переговоры. Вёл их с российской стороны командовавший армией в уже упоминавшейся битве при Мачине Николай Репнин. У него уже был дипломатический опыт – с 1762-го по 1769 год он был послом сначала в Берлине, а затем в Варшаве. В данном случае Репнин спешил побыстрее заключить мир. Дело в том, что в Галац, где велись переговоры, должен был нагрянуть Потёмкин. Делить с кем-либо лавры миротворца Репнин не собирался, а посему в спешке соглашался туркам на уступки.
Портрет Репнина. Художник Д.Г. Левицкий, 1792.
Прибыв на следующие сутки после закрепления в Галаце мирного договора Потёмкин, по свидетельству очевидцев, его «изорвал» и перенёс переговоры в Яссы – тогдашнюю столицу вассального от Османской Империи Молдавского княжества.
Потёмкин значительно ужесточил условия договора, потребовав ещё и контрибуции в размере двадцати миллионов пиастров. Но довести переговоры до конца он не успел. Резко ухудшилось состояние его здоровья. Предчувствуя скорую смерть, Потёмкин 5 октября 1791 года выехал в Николаев, но до своего любимого детища не доехал.
Недавно, в конце ноября прошлого года на месте смерти князя у села Старые Рэдены (Рэдений Векь – Унгенский район Молдовы) состоялась церемония открытия отреставрированного монумента. «Однажды мы восстанавливали памятник погибшим солдатам в годы войны и как раз ехали по этой дороге. Мы увидели заброшенный памятник, ранее я знал о его существовании, вышли, посмотрели и решили его восстановить. В этом году мы его восстановили. Идею поддержало и молдавское правительство», - отметил на церемонии открытия отреставрированного памятника посол Российской Федерации в Молдове Фарит Мухаметшин. В свою очередь также присутствовавший на церемонии специальный представитель Президента России по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой сказал: «Прошло 225 лет с той поры, как светлейший князь Григорий Александрович Потемкин ушел из жизни, но я думаю, что те ценности, которые объединяли тогда молдаван и русских, сохранились не только в истории, но и в настоящем времени. Сегодня, как мне представляется, Россия и Молдова вступают на новый этап отношений».
Григорий Потемкин
Памятный камень на этом месте (дошёл до наших дней) был установлен спустя год смерти Потёмкина. Нынешний монумент появился уже в XIX веке - после того, как Бессарабия вошла в состав России. Бывший достопримечательностью и памятником истории в советские времена, он пришёл в запустение при властях независимой Молдовы.
После смерти Потёмкина за столом переговоров его сменил личный секретарь императрицы Александр Безбородко. Кстати, человек дважды сыгравший свою весомую роль в истории Приднестровья. Кроме того, именно он поставил подпись под окончательным вариантом Ясского мирного договора, он был и инициатором разделов Польши, по одному из которых к России отошёл север нынешней Приднестровской Молдавской Республики. Но это другая страница истории нашего государства. А к событиям 225-летней давности, как и к предшествующим им, мы ещё не раз будем возвращаться в наших публикациях.
Антон Егоров.
