Министр иностранных дел ПМР рассказала информационно-аналитическому агентству SKY24 о современном Приднестровье

05/06/13 11:00

Министр иностранных дел ПМР рассказала информационно-аналитическому агентству SKY24 о современном Приднестровье

Интервью опубликовано на официальном сайте Министерства иностранных дел ПМР, со ссылкой на «SKY24».
Первый вопрос, заданный заместителю Председателя Правительства Приднестровской Молдавской Республики по вопросам международного сотрудничества, министру иностранных дел ПМР, касался социально-экономического положения страны на сегодняшний день.
— Что определяет экономику Приднестровья, какое место занимает республика в региональных торгово-экономических процессах?
— Не открою тайны, если скажу, что Приднестровье находится в сложном социально-экономическом положении. К сожалению, сегодня республика сталкивается с множеством различных барьеров, мешающих её нормальному развитию. В основном, такие барьеры созданы искусственно — это и политическая непризнанность, это и экономическое давление на республику, это и информационная изоляция.
К началу прошлого года новое руководство Приднестровья столкнулось с необходимостью оперативно реагировать на жесточайший внутренний кризис — отсутствие необходимых резервов для выплат заработной платы, пенсий и пособий. В течение года Президент Евгений Шевчук занимался попросту реанимированием экономики, благодаря чему удалось не допустить девальвации приднестровского рубля.
Нина Штански отметила, что основу экономики Приднестровья сегодня составляет промышленность, в том числе энергетическая, лёгкая, пищевая. Ряд предприятий в прежние годы мы потеряли из-за неэффективной приватизации. Новая экономическая политика направлена на возврат некоторых уцелевших предприятий в собственность государства. Крупнейшие Рыбницкий цементный комбинат и Молдавский металлургический завод работают с перебоями, и государство применяет по отношению к ним индивидуальный партнерский подход.
Тарифная политика, на протяжении двух десятилетий практически остававшаяся неизменной, была, на мой взгляд, нерациональной. Власть минимизировала недовольство населения неэффективностью проводившейся политики, но и преференции были слишком избирательны: экономические агенты находились в крайне неравных условиях. В результате мы увидели, как излишний протекционизм приводит к лени предпринимателей, безответственности, что, в конечном итоге, ведёт к ослаблению экономики. Потребительское отношение к ресурсам государства подтачивает его экономический базис изнутри, создавая дополнительные сложности, которые ещё больше усиливает проблема отсутствия внешнеполитического признания. Сегодня политика Правительства по отношению к промышленному сектору стала носить стратегический и перспективный характер.
Примечательно, что 2/3 продукции приднестровских производителей сегодня экспортируется в страны СНГ — в страны евразийского пространства, 1/3 — в другие страны. «Евразийский регион Приднестровье» — инновационный проект, который мы намерены реализовать при содействии Российской Федерации, позволит создать рынки сбыта продукции и спасти Приднестровье от вымирания в случае подписания Молдовой с Е. С. Соглашения об Углубленной и всеобъемлющей зоны свободной торговли (УВЗСТ).
— Считается, что большая часть промышленных ресурсов бывшей Молдавской ССР теперь сосредоточена в Приднестровье. Так ли это?
— В период существования единой Молдавии на нашей территории находилось порядка 40% промышленности бывшей Молдавской ССР — преимущественно речь идёт о машиностроении и металлообработке, а также о текстильной отрасли. Этот промышленный потенциал и достался нам при образовании республики. Хочу отметить, что в советские годы Приднестровье было донорским регионом для всей МССР. А терять источники дохода никому не хотелось, как видите. Сегодня некоторые доморощенные эксперты пытаются завысить процент распределённого в пользу Приднестровья промышленного потенциала МССР, но вопрос — не в процентах, а в том, как руководство РМ распорядилось имевшимися промышленными и иными ресурсами. Не всё гладко было и у нас, но нам все же удалось выстоять. Мы развиваемся в условиях перманентных блокад.
— Оказывает ли статус непризнанного государства влияние на экономические связи государства?
— Оказывает, причём прямое. Безусловно, экономические агенты предпочитают работать с надёжными партнерами, а статус непризнанного государства и имидж, который нам искусственно создают, накладывают на ситуацию в этой сфере свой негативный отпечаток. Мифов о Приднестровье за прошедшие годы было создано немало, и, несмотря на то, что попытки их доказать ни к чему не привели, именно они долгое время служили единственным источником информации о республике — информации, влиявшей на формирование соответствующего отношения к нам со стороны мировой общественности, а значит, и потенциальных зарубежных партнеров. Сегодня мы стараемся вести предельно прозрачную, открытую политику: принимаемые решения становятся достоянием общественности, более того, с участием общественности решения и принимаются — как во внешней политике, так и во внутренней. У нас уже немало зарубежных партнеров, и нашу высококачественную продукцию потребляют как на рынках СНГ, так и в ЕС.
— У Приднестровья есть реальные перспективы добиться признания со стороны каких-либо государств и стать полноправным членом ООН?
— Приднестровье признали Абхазия и Южная Осетия. С ними у нас установлены системные дипломатические отношения. Круг неформального дипломатического взаимодействия значительно шире — здесь и Россия, и Украина, и Молдова, и Беларусь, и страны ЕС, и США.
Я, безусловно, верю, что у Приднестровья есть не только перспектива, но и все основания стать полноправным членом международного сообщества. Для нас это вопрос времени. Мы давно доказали свою состоятельность с точки зрения государственности.
— Почему Россия признала Абхазию и Южную Осетию, но до сих пор не признала Приднестровье?
— Этот вопрос, думаю, корректнее задавать в России. Вы помните, в каких условиях проходило признание братских нам республик. То, что Абхазия и Южная Осетия восприняли признание собственной правосубъектности Россией как закономерный шаг (мы, приднестровцы, в этом также убеждены), то для России, в сущности, стало шагом вынужденным, учитывая её тогдашние позиции в отношении так называемых «непризнанных государств». Россия защитила своих соотечественников от грузинской агрессии, по сути — от политического и военного произвола.
— В последние два года активизировалась политическая деятельность и общественная дискуссия по вопросам евразийской интеграции. Как в Приднестровье восприняли проект Евразийского Союза Нурсултана Назарбаева и Владимира Путина? Есть ли перспектива присоединения республики к Таможенному Союзу, а в перспективе — и к Евразийскому Союзу?
— На эту тему мы могли бы организовать отдельное интервью… (смеётся) Евразийская интеграция — это одно из основных направлений нашей внешней политики, это наш приоритет. Когда мы говорим о евразийской интеграции, мы понимаем не только географическую общность, но и социальное, культурное, гуманитарное единство. Эксперты и политики говорят сегодня, что евразийские интеграционные процессы — исключительно экономический проект, и в основу Евразийского Союза должны быть положены соображения экономической выгоды, пользы, целесообразности. Безусловно, экономика — основа основ, но для нас евразийский проект — это проект, прежде всего, цивилизационный, геополитический. Думаю, это прекрасно осознают все, кто его поддерживает.
Что касается конкретных институциональных форм нашего участия в этих процессах, то, прежде всего, стоит говорить о вхождении в единое евразийское информационное пространство. Для этого мы создали медиапортал «Евразийское Приднестровье», который я бы назвала политико-дипломатическим и общественным рупором процесса евразийской интеграции Приднестровья. Сегодня он привлекает внимание все большего количества экспертов, СМИ, которые прекрасно улавливают стратегический тренд — евразийский тренд. Уверена, он на долгие годы станет определяющим в региональных процессах. Ведь сегодня, помимо России, Белоруссии и Казахстана, интерес к евразийской интеграции проявляют всё больше сил в Киргизии, Украине, Молдове, Армении, Азербайджане и других странах.
В силу особого статуса Приднестровья на сегодняшний момент рано делать выводы и утверждать, смогло бы Приднестровье присоединиться к Таможенному Союзу (ТС) или это невыполнимая, с точки зрения законодательства, задача. Для того, чтобы воспользоваться возможностями, которые предоставляют рынки ТС, задуман проект по созданию «Евразийского региона «Приднестровье», который я уже упомянула. Будучи трансграничным кооперационным образованием, он позволит создать новое интеграционное объединение — евразийский регион, куда смогут войти Приднестровье, регионы Украины, Молдовы и России. Это территории, на которых проживает население, заинтересованное во взаимодействии с Россией, исторически ощущающее себя частью Русского мира.
— А в Приднестровье существует движение еврооптимистов?
— Есть и такие? (смеётся) При всем разнообразии политической палитры в Приднестровье в отношении внешнеполитического вектора налицо единство взглядов: «Евразийское пространство — выбор приднестровцев».
— Как в целом с политической, экономической и идеологической точки зрения можно обозначить стратегию выживания и развития Приднестровья в XXI веке?
— Эта стратегия базируется на таких основах, как евразийская интеграция, стратегическое партнерство с Россией, добрососедство в отношениях с соседними государствами и здоровые цивилизационные взаимовыгодные отношения со странами ЕС и мирового сообщества в целом.
— Существуют ли в Приднестровье национальная стратегия, концепция внешней политики или другой программный документ?
— Существует Концепция внешней политики. Это вторая редакция, принятая в 2012 году и закрепившая два приоритета внешней политики: евразийскую интеграцию и урегулирование отношений с Республикой Молдова на основе самостоятельного и независимого развития Приднестровья. Среди основных направлений внешней политики выделяются отношения с Россией, Украиной, Молдовой, взаимодействие с Республикой Абхазия, Республикой Южная Осетия, Нагорно-Карабахской Республикой, а также отношения с другими странами. Впервые в новой Концепции внешней политики особое внимание было уделено вопросам обеспечения безопасности — Приднестровье признает для себя в качестве одной из важнейших задач сохранение действующего формата миротворческой операции под эгидой России, которая позволяет оберегать мир и безопасность на Днестре. В Концепции расширено понимание значения информационной работы МИД, сегодня это направление является одним из ключевых.
Безусловно, самый главный наш программный документ — это Конституция ПМР, которую, кстати, ряд специалистов в области конституционного права не только признают как основной закон демократического государства ПМР, но и подчеркивают её образцовый характер. В соответствии с Конституцией руководство внешней и внутренней политикой осуществляет Президент ПМР.
Послания Главы государства, практика оглашения которых сложилась не так давно, также являются программными документами: в них Президент открыто называет вещи своими именами и задаёт общий тон деятельности всех органов государственной власти и управления, определяет цели и задачи, стоящие перед приднестровским обществом.