Тирасполь, 1 декабря. /Новости Приднестровья/. Президент ПМР ответил на вопросы «Парламентской газеты». Российское издание обратилось к Вадиму Красносельскому с просьбой прокомментировать недавние высказывания избранного Президента Молдовы Майи Санду о необходимости вывода российских войск из Приднестровья.
- Вадим Николаевич, насколько серьезно воспринимаются слова Майи Санду в Тирасполе?
- Как известно, российские военные на протяжении нескольких веков являются неотъемлемой частью системы безопасности всего данного регионального пространства. Не является исключением и нынешняя миротворческая миссия России на берегах Днестра, которая насчитывает 28 лет эффективного выполнения главной задачи по сохранению мира и стабильности.
ОГРВ находится в Приднестровье на легитимной основе, в полном соответствии с итогами референдума, состоявшегося в Приднестровье 26 марта 1995 года, когда более 90% проголосовавших высказалось за сохранение российского военного присутствия.
Оперативная группа российских войск (ОГРВ) осуществляет двоякую задачу: обеспечивает ротацию миротворческого контингента России и осуществляет надежную охрану складов боеприпасов, оставшихся в наследство от 14-й гвардейской общевойсковой армии СССР и России, расквартированной в Приднестровье ещё с середины XX века.
Хочу особо подчеркнуть, что в Приднестровье не отделяют ОГРВ от миротворческого контингента России. Это прямо взаимосвязанные компоненты. Российские военнослужащие из ОГРВ проходят службу в миротворческом контингенте на ротационной основе. Это и есть те российские солдаты, которые оберегают мир и спокойствие. Каждому представителю Молдовы в трёхсторонней миротворческой операции хорошо это известно.
Таким образом, заявления молдавских представителей разного ранга по поводу ОГРВ носят политизированный характер. Тем самым Кишинев пытается сместить акценты с реальной повестки для молдо-приднестровского диалога. Как известно, последние годы в переговорном процессе между Приднестровьем и Молдовой наблюдается стагнация из-за нежелания молдавской стороны выполнять взятые на себя обязательства. На фоне очевидной неготовности Молдовы к ответственному диалогу с Приднестровьем призывы к пересмотру миротворческого формата являются попыткой осуществить подмену понятий. Вместо того, чтобы последовательно решать вопросы из международной поддержанной переговорной повестки социально-гуманитарной направленности, молдавская сторона в очередной, наверное уже в сотый, раз поднимает искусственную проблему «вывода войск».
Приднестровье традиционно призывает власти соседнего государства сфокусироваться на актуальных проблемах переговорного процесса и не тратить время на заведомо бесперспективные дискуссии по вопросу некоего «переформатирования» действующей миротворческой миссии.
- Санду также предложила оставить в Приднестровье вместо миротворцев гражданских наблюдателей под эгидой ОБСЕ. Такие предложения звучали и раньше. Могло ли быть такое решение эффективным?
- Именно трёхсторонняя миротворческая миссия под эгидой Российской Федерации смогла остановить кровопролитие в 1992 году и создать прочную основу для урегулирования конфликта исключительно политико-дипломатическими средствами.
На сегодняшний день нет никаких юридических оснований и предпосылок для какого-либо изменения действующего формата миротворческой операции. Миротворческая миссия создана в соответствии с Соглашением «О принципах мирного урегулирования вооружённого конфликта…» от 21 июля 1992 года. Данным документом не предусмотрена возможность какой-либо трансформации текущего мирогарантийного механизма.
Более того, функционирование миротворческой операции напрямую соотносится с перспективами переговорного процесса и не может быть изменено до окончательного урегулирования молдо-приднестровского конфликта. Эта позиция подтверждается участниками переговорного процесса. Например, она чётко указана в совместном заявлении президентов Приднестровья, Молдовы и России от 18 марта 2009 года. За подобными попытками пересмотреть реализуемую миротворческую операцию просматривается цель полностью разрушить базовую основу переговорного процесса с неопределенными перспективами.
Хочу отметить, что Молдова и Приднестровье уже имели печальный опыт развёртывания гражданской миссии с международным мандатом. Видимо, избранный президент РМ и другие молдавские политики позабыли, что в 1992 году уже действовала четырёхсторонняя миссия военных наблюдателей, которая стала наглядным примером того, что при возникновении военной опасности наблюдатели не в состоянии повлиять на ситуацию и обеспечить безопасность населения.
Сегодня действующий формат миротворческой операции безукоризненно справляется с задачей поддержания мира и предоставляет возможность находить решения в рамках политического диалога.
- Склад боеприпасов, оставшихся после распада СССР в приднестровском селе Колбасна насчитывает свыше 20 тысяч тон снарядов, мин, патронов. Транспортировка их невозможна, о чем говорилось в ходе визита в Молдову в прошлом году министра обороны России Сергея Шойгу. Насколько заявления Санду коррелируются с реальностью?
- В Приднестровье привыкли к тому, что молдавские политики периодически выступают с резонансными заявлениями, не утруждая себя попытками вникнуть в содержание таких серьезных вопросов, возникших задолго до обретения Молдовой своей независимости. Военное имущество, находящееся на территории Приднестровья, является российской собственностью и охраняется российскими военнослужащими.
Попытки решать такие тонкие вопросы в рамках публичной риторики и без тесной координации с Российской Федерацией и Приднестровьем не могут рассматриваться всерьез. Не думаю, что громкие декларации, созвучные политическим требованиям отдельных стран-членов НАТО о нейтрализации российского военного присутствия в Приднестровье, будут способствовать продвижению в этом вопросе.
В этом вопросе Кишиневу следовало бы проявить больше ответственности и вдумчивости, в том числе при формулировании своей позиции.
- Как планируете строить отношения с новым руководством Молдовы в свете заявлений Санду о нежелании проводить переговоры с руководством Приднестровья?
- Мы открыты к диалогу с любым руководством Молдовы для обсуждения двусторонних отношений и широкого комплекса вопросов переговорного процесса.
На протяжении последнего десятилетия на президентском посту в Кишиневе находились разные люди. В случае, когда президент соседнего государства не мог выступать в качестве партнера по переговорам, а такая ситуация была с 2010 по 2016 годы, диалог проходил с участием руководителя исполнительных органов власти РМ, и достигаемые договоренности подписывались на уровне молдавского премьер-министра.
Думаю, что со временем придет ясность в вопросе готовности конкретных представителей Кишинева вести цивилизованный диалог с руководством Приднестровья. Очевидно, что если есть реальное желание решать актуальные проблемы в молдо-приднестровских отношениях, то альтернатив двустороннему взаимодействию не существует.
