Сегодняшние кризисные явления в экономике заставляют нас вспомнить времена мирового финансово-экономического кризиса 2008−2009 годов. Впрочем, некоторые специалисты считают, что и вспоминать ничего не надо — тот кризис на самом деле продолжается, его рука тянется к 2015 и уже к 2016 году через финансовые потрясения на Кипре в 2013 году и через рост долгового бремени в странах еврозоны. Сегодня к этому добавляется спад в Китае и связанная с этим нестабильность на сырьевых рынках.
В январе прошлого года РИА «Новости» приводило мнение ведущего экономиста Всемирного банка Кошика Басу, отметившего, что «застопорившееся восстановление экономик некоторых стран с высоким уровнем дохода и стран со средним уровнем дохода может быть симптомом более глубоких структурных недомоганий в экономике».
В 2008—2009 годах мир вспоминал различные рецепты борьбы с экономическим кризисом. Как показывает практика, почти всё, собственно, сводится к двум классическим вещам — прямому «вливанию» денег в экономику и социальную сферу (в тех или иных формах), а также облегчению административного и налогового бремени на бизнес и граждан. В США это подразумевал и принятый в октябре 2008 года «план Полсона», и утвержденный в феврале уже 2009 года «план Обамы».
В рамках «плана Полсона» только на первом этапе было выделено 250 миллиардов долларов, прежде всего на программу выкупа проблемных финансовых активов, а по «плану Обамы» — в общей сложности 787 миллиардов долларов. Немалая часть этих денег пошла на поддержку 26 миллионов американских семей со средними доходами, на выплату пособий безработным, на помощь бедным штатам, на создание новых рабочих мест в сфере науки и транспортной инфраструктуры. В общем, американская администрация, помимо прочего, материально и психологически старалась удержать потребительский спрос.
В России на борьбу с кризисом в 2008 году было потрачено более триллиона российских рублей, а в 2009 году — еще почти два триллиона. Они тоже были направлены на поддержку, с одной стороны, финансового сектора, с другой, реальной экономики, различных отраслей производства. На помощь населению в 2008 году пошло 64 миллиарда рублей, в 2009 — 111,5 миллиарда; на поддержку регионов тогда было выделено 300 миллиардов рублей.
Своя антикризисная программа в те годы, как мы помним, была и в Приднестровье. Она принималась в три этапа; ядром стали те меры, которые были оговорены в законе о республиканском бюджете на 2009 год. В антикризисную программу вошел достаточно обширный комплекс мероприятий, также включавший как прямые вложения в экономику и инфраструктуру, так и снижение налогового бремени, прежде всего на бизнес.
Говоря о первом компоненте, нужно отметить бюджетные кредиты предприятиям под 2% годовых; бюджетные кредиты небольшим и средним агрохозяйствам на приобретение ГСМ, а также посадочного и семенного материала; ассигнования ПРБ для поддержания ликвидности банков (в размере 20 миллионов долларов); вложения государства в ремонт дорог и реконструкцию энергетических объектов; выделение средств на финансирование общественных работ и повышение на 150 рублей пособий по безработице.
Что касается снижения налоговой нагрузки, то здесь на 2009 год был отменен пресловутый «налог на убытки» и были установлены послабления по единому социальному налогу. Снизился налог на доходы, полученные от строительства жилья. Кроме того, было решено не повышать размеры фиксированного сельхозналога и платы за предпринимательский патент — их сохранили на уровне 2008 года.
Сюда же, наверное, нужно отнести приостановление плановых проверок в 2009 году и норму о добровольной сертификации экспорта и импорта.
Мы не станем перечислять всё, отметим лишь, что на реализацию Государственной программы обеспечения экономической стабильности Приднестровья тогда было выделено около 70 миллионов долларов и 800 миллионов приднестровских рублей.
Если все-таки рассматривать кризис 2008—2009 годов и нынешний кризис как отдельные события, то что выглядит более трудным испытанием? Финансовые потрясения семилетней давности, конечно, были очень грозными и масштабными, мало оказалось тех, кого они не затронули. Однако перед этим были тучные годы середины «нулевых», когда на мировом рынке росли цены не только на нефть, но и, например, на металлы. Это позволило встретить кризис с определенными резервами, которые были не только у России, но даже у небольшого Приднестровья.
Сейчас же ситуация, кажется, отличается отнюдь не в лучшую сторону, особенно в странах СНГ. Причиной экономических трудностей на постсоветском пространстве стала не только нынешняя мировая нестабильность, но и обострение положения на Украине, вылившееся в гражданскую войну на Донбассе. То есть, очевидно, что мировой кризис наложился на региональный. Не случайно Россия и Украина — «чемпионы» по девальвации валют среди стран мира (да и по инфляции тоже).
То, что нужно отдельно рассматривать последствия не одного, а двух кризисов, демонстрирует хотя бы пример тираспольского «Электромаша», потерявшего традиционное направление экспорта продукции в Луганскую и Донецкую области вовсе не из-за ситуации на мировых рынках.
Даже на первый взгляд сегодня мы имеем экономику, еще не совсем пришедшую в себя после прошлого кризиса, но уже столкнувшуюся с новым витком проблем. При этом глубина падения по некоторым позициям может быть и больше, чем 7 лет назад. Как, например, рассказала на недавнем заседании Правительства финансовый директор Молдавского металлургического завода Аурелия Ткаченко, разница между ценой готовой продукции ММЗ и ценой металлолома сейчас самая низкая с 2002 года.
То, что стартовые позиции для борьбы с экономическим кризисом хуже, чем в 2008 году, определяет и возможности правительств. Правительство Приднестровья, к сожалению, не сможет «влить» в экономику в общей сложности 150−160 миллионов долларов, как это произошло 7 лет назад. На фоне сохраняющейся задолженности по зарплате бюджетникам, да и по некоторым другим социально защищенным статьям, вряд ли можно говорить о прямой финансовой помощи предприятиям. Единственное, что остается — по максимуму использовать второй инструмент, то есть снижение налогового и административного бремени на бизнес. И это, как известно, уже делается.
Одним из первых шагов здесь стала отмена плановых проверок как юридических лиц, так и индивидуальных предпринимателей на 2016 год. Указ Президента об этом был подписан практически сразу после новогодних праздников, 14 января.
Другая, очень важная инициатива, тоже принадлежавшая главе государства, — освобождение производственных предприятий от так называемого «налога на убытки» по итогам прошлого года. Сначала его отменили для тех, у кого выручка от продажи собственной продукции составляет в структуре доходов не менее 70%. Теперь речь идет о том, чтобы этот круг расширить и снять бремя «налога на убытки» также с предприятий, которые работают на давальческом сырье и чья деятельность сегодня приравнивается к производственным услугам. Соответствующее предложение Правительства уже направлено в Верховный Совет и, очевидно, будет принято.
Кризис подстегнул многое упростить для индивидуальных предпринимателей. Этот сектор, может, не столь заметен в общем объеме экономики, но он дает очень многое в плане занятости населения — это более 20 тысяч рабочих мест. Первое, что здесь планируется сделать, — открыть возможность продления патента без лишней бюрократии на срок до 3 лет. Предпринимателям не придется каждый год стоять в очередях.
Стоимость предпринимательского патента на 2016 год при этом не повышается, а кое-где (например, в Каменском районе) и снижается на 30−50%. Возможно, что и другие районные советы народных депутатов последуют такому примеру.
Отметим, что расширены также перечень и типы свободных экономических зон — среди них теперь есть, например, и туристско-рекреационные. Снимаются излишние требования в том, что касается охраны труда и промышленной безопасности. Да, все это, увы, не заменит антикризисных вложений в экономику, но многим позволит удержаться на плаву.
Сергей Гришин
