О гибридной войне, о технологии Майдана и его «поддержке» как извне, так и изнутри государства мы продолжаем беседу с политологом, шеф-редактором «Однако. Евразия» Семёном Ураловым.
- Семен, давайте продолжим тему гибридной войны против Приднестровья, которую мы обсуждали на экономическом уровне. Вы сказали, что одной из целей гибридных войн является проведение собственного Майдана. Но разве возможны Майданы у нас в ПМР, когда перед глазами есть негативный опыт Украины и Молдовы?
Майдан может и не называться "Майданом", для того чтобы быть им по сути. Дело же не в слове, а в политическом содержании, которое заложено. Это со стороны нам кажется, что с Майданами что в Киеве, что в Кишиневе достаточно очевидно. Тут интересы США, здесь националисты, а по другую сторону Беркут и ОМОН. Но в то же время для тех кто стоял на том самом Майдане в Киеве, ситуация выглядела совсем по-другому. Киевский и западноукраинский обыватель искренне верил, что он выступает против мародерской власти Януковича. Также как верил, что борется с коммунизмом и лично Ворониным молодой румыноунионист, который жег парламент в Кишиневе в 2009 году. Это со стороны кажется, что все просто и понятно и видно чьи следы в какое посольство или фонд ведут.
Для самих участников любого Майдана время и пространство воспринимаются совершенно по-другому. По признанию участников государственных переворотов, они переживали лучшее время в своей жизни.
Дело в том, что в условиях либеральной демократии сошли на нет такие формы общественной коммуникации как демонстрации и шествия. Люди перестали чувствовать себя в коллективе. И вот социальный организм, которым каждый из нас является в первую очередь, тянется к коллективу. К тому же этот коллектив объединен общими целями, которые кажутся жутко благородными. Повалить ненавистного Януковича — и мир сразу станет чище и справедливее. Это потом наступит отрезвление и понимание ситуации. Все это будет потом. Потому что человек становится жертвой социальных технологий, которые направлены на вовлечение гражданина в антигосударственную деятельность.
- Но ведь ни один из свершившихся майданов не привел к улучшению благосостояния граждан или успехам в экономике. Неужели люди семейным бюджетом не чувствовали негативных результатов майдана?
Не забывайте, что количество участников майдана ничтожно по отношению к общему числу граждан. Сколько людей находилось одномоментно в Киеве на площади Независимости и Европейской? 20 тысяч? Пятьдесят. Самые массовые митинги фиксировали максимальное количество участников не более 200 тысяч. Для 45 миллионной страны даже 200 тысяч - это ничтожное количество. Это в телекартинке кажется, что протестует вся страна. В то время как в реальности в бунте не задействовано даже 5% населения. И вот именно это радикальное меньшинство и делает политику. Потому что технология майдана - это, в первую очередь, технология прихода к власти за счет меньшинства.
Можно сказать, что майдан - это технология социального паразитирования агрессивного меньшинства на молчаливом большинстве. Именно поэтому майданы чаще всего случаются во время выборов. Любая предвыборная кампания это период обострения противостояния в обществе. Много кандидатов, все они конфликтуют между собой. На одного победителя приходится несколько побежденных, которые хотели бы аннулировать результаты выборов.
Выборы - это идеальный повод для организации майдана. Потому что совпадают интересы нескольких групп.
Во-первых, в майдане заинтересована олигархия, которая всегда приходит к власти на плечах протестующих. Уличный протест и бунт всегда открывает дорогу во власть людям, которые никогда не взяли бы эту власть в ходе выборов. После победы майдана к власти формально приходят какие-то второстепенные персонажи, а реальная власть достается крупному капиталу и олигархии.
Во-вторых, в майдане заинтересована т.н. оппозиция, которая чаще всего состоит из людей, которых выгнали по тем или иным причинам из власти. Таких персонажей очень много, и они чаще всего прячутся в парламенте и используют депутатский мандат для ведения оппозиционной деятельности и банального экономического шантажа. Такие люди есть в каждой республике.
В-третьих, в майдане заинтересованы радикальные политические силы. Именно поэтому самой активной частью майдана становятся футбольные фанаты, праворадикалы, неонацисты, военизированные националистические организации и т.д. Для таких людей любой майдан - это прекрасная возможность выйти в легальную политику. К тому же, как показывает украинский опыт, именно футбольные фанаты стали двигателем Евромайдана. Футбол - это развлечение олигархическое, и, например, все украинские клубы принадлежат кому-то из олигархов. Донецкий «Шахтер» Ринату Ахметову, «Днепр» и «Динамо. Киев» Коломойскому, харьковский «Металлист» Ярославскому, одесский «Черноморец» Климову.
Футбольные фанаты были драйвером украинского Евромайдана. Кстати, даже само название «Правый сектор» возникло по аналогии с фанатским сектором, где собираются самые отпетые болельщики. Террор 2 мая в Одессе также был организован футбольными фанатами из Киева, Харькова и Днепропетровка.
С учетом этих трех факторов возникает взрывоопасный коктейль, который имеет все шансы стать социальным взрывом.
- Но ведь майдан не происходит на ровном месте. Люди действительно недовольны экономической ситуацией. У меня много знакомых из Киева, которые считали, что ситуация развивается в неправильном направлении. И второй фактор — любой майдан надо хорошо организовать. Невооруженным глазом видна сильная организационная составляющая.
Конечно же, майдан, как и любая социальная технология, требует организации, организации и еще раз организации. Но, как и любая технология, Майдан может воспроизводиться снова и снова. Это как рецепт пирога — надо только собрать нужные ингредиенты и все получится. Просто начинка будет национальной. В России выйдет пирог с малиной, в Сибири с морошкой, на Украине с творогом, а в Молдавии с брынзой.
О том, как можно организовать Майдан, написаны десятки текстов и даже есть специальная книга-инструкция за авторством Джина Шарпа «От диктатуры к демократии». Всем кто интересуется, рекомендую к прочтению. Если же читать лень или нет времени, могу порекомендовать документальный фильм французских журналистов «Завоевание славян», посвященный расследованию связей сербского, грузинского, украинского и киргизского майданов. Все они были сделаны, как под копирку, и одними и теми же людьми.
Инструкторы и менеджеры из Сербии работали в Грузии. Грузины работали уже на Украине. Украинцы консультировали и помогали организовать майдан в Киргизии.
Специалисты по организации Майданов - это закрытая секта профессионалов, которые в мирное время работают на западные гранты, а в необходимый момент способны развернуть целые сетевые организации.
- Но ведь надо еще организовать финансирование всех этих людей, обеспечить транспарантами, униформой, телевидением. Откуда берутся деньги?
Вот в этом месте и происходит самое интересное. Спайка интересов олигархии и зарубежных покровителей. Для успешного майдана надо, чтобы в стране был конфликт между центральной властью и олигархическими группами. Так было на Украине, где клан Януковича отжимал собственность и активы у кланов Коломойского, Порошенко. Тимошенко - ту и вовсе посадили в тюрьму, предварительно разорив. В тот момент, когда происходит раскол среди элит и наступает время очень удобное для майдана.
Олигархическая группа, которая находится в конфликте с центральной властью, начинает инвестировать в оппозиционную деятельность. Покупается телевидение, берутся под крыло оппозиционные депутаты и правозащитники, подключается креативная молодежь, которая готова проводить яркие оппозиционные флеш-мобы. В интернете начинаются массированные кампании с компроматом и разоблачениями. Политическая ситуация разогревается.
В то время, когда олигархия включилась в войну с властью, наступает совпадение интересов местной олигархии и то, что мы образно называем «Западом». «Запад» это понятие широкое, и оно включает в себя как непосредственно Госдепартамент США, как это было в случае с Грузией и Украиной. Иногда действуют опосредовано — через Бухарест, как это происходит в случае с Молдовой. Иногда инвестором выступают крупные корпорации, которые заинтересованы в поглощении национального рынка. Потому что за каждым майданом следует экономический кризис, в ходе которого олигархия и западные корпорации покупают промышленные активы по минимальной стоимости. Вот в тот момент, когда интересы олигархии и образного «Запада» совпали, можно считать, что майдан начал уже заквашиваться.
- Из ваших слов получается, что в Приднестровье созрели все условия для собственного майдана? По крайней мере, все необходимые параметры соблюдены. Есть и недовольство экономической ситуацией, и олигархия, и конфликт среди элит, и внешнее давление.
Да, с моей точки зрения предпосылки для майдана существуют. А учитывая фактор Молдовы и Украины, а особенно власти Саакашвили в Одессе, риск провокации майдана крайне высок. Потому что мы помним, что это гибридная война и опасность чаще всего приходит оттуда, откуда не ждали. Но думаю, что с рисками Приднестровского майдана надо разбираться отдельно.
Продолжение следует
