Тирасполь, 2 февраля. /Новости Приднестровья/. Сегодня исполняется ровно год с того момента, как молдавский парламент принял так называемый «закон о сепаратизме». Речь, напомним, идет о восьми новых статьях в Уголовном кодексе РМ, где появились новые составы преступлений и различные санкции – в частности, за «создание незаконной информационной структуры», «заговор против Республики Молдова», «несанкционированный сбор информации» и «сепаратизм».
Одна из статей закрепила такое понятие, как «антиконституционный субъект». В ходе предварительных слушаний по поправкам в УК представители молдавских спецслужб не скрывали, что «антиконституционный субъект» для них – это Приднестровье. То есть направленность нового закона была обозначена сразу.
Санкции по новым статьям были установлены немаленькие – от крупных штрафов до 20 лет тюрьмы. За пресловутый «сепаратизм» теоретически можно получить до 6 лет заключения, а за «подстрекательство» к нему – штраф от 35 до 75 тысяч леев или же до 3 лет. При этом «подстрекательством» в глазах молдавских силовиков может оказаться все что угодно, даже простые посты в соцсетях.
Надо сказать, что все эти законодательные новации от правящей партии «Действие и солидарность» были критически восприняты многими и в самой Молдове. Даже некоторые из тех, кто поддерживает нынешнюю молдавскую власть, отмечали, что закон неконкретен, может толковаться весьма произвольно и, соответственно, использоваться для политических целей. Тогдашний вице-спикер парламента РМ, а сегодня уже глава молдавского МИД Михай Попшой, кроме того, признавал, что поправки в УК осложнят переговорные контакты Кишинева и Тирасполя.
Тем не менее закон прошел все процедуры в парламенте, президент РМ Майя Санду его подписала, и 18 марта прошлого года он вступил в силу.
На сегодняшний день случаев уголовного преследования приднестровцев по «закону о сепаратизме» нет. Однако уже существуют конкретные факты, связанные с угрозами его применить. То есть молдавские власти если пока и не используют эту дубинку, то уже размахивают ею. А это значит, что она, к сожалению, когда-то может и опуститься.
При этом подтверждаются опасения, что уголовные новеллы от Молдовы могут быть использованы не только против каких-то представителей власти Приднестровья, но и против самых обычных, в общем-то, людей. Так, осенью прошлого года молдавская полиция уже угрожала «законом о сепаратизме» строителям, которые для того, чтобы повысить безопасность дорожного движения, устанавливали отбойник на трассе на окраине Бендер. Силовики из РМ усмотрели в этом некий злой умысел, посягательство на территорию Молдовы.
Одной из сотрудниц МИД ПМР, возвращавшейся домой из официальной поездки, в аэропорту Кишинева тоже грозили именно «законом о сепаратизме».
Так что проблема есть. Она в том, что Молдова создала юридическую рамку для потенциальных произвольных задержаний и преследования жителей Приднестровья. При этом если в РМ появится уголовное дело, то Приднестровье даже не сразу об этом узнает, так как сегодня между сторонами не работает механизм обмена информацией о возбужденных делах. Этот механизм – часть переговорного процесса (он закреплен в Берлинском протоколе заседания формата «5+2» от 2-3 июня 2016 года), но, как и многое другое, не исполняется Кишиневом.
Косвенным следствием «закона о сепаратизме» является начавшаяся практика депортации жителей Приднестровья из кишиневского аэропорта. Власти РМ, видимо, рассуждают так: если тех приднестровцев, кто имеет молдавское гражданство, можно пугать привлечением по статье «сепаратизм», то что делать с обладателями российских паспортов? Правильно, просто не пропустить, депортировать.
Было очень важным, как на «закон о сепаратизме» отреагируют международные посредники. В России обратили внимание на эту ситуацию еще, что называется, в зародыше. В декабре 2022 года официальный представитель МИД РФ Мария Захарова призвала власти Молдовы к взвешенному подходу, высказав мнение, что предлагаемые поправки в Уголовный кодекс РМ «не прибавят взаимопонимания в отношениях между Кишиневом и Тирасполем». Также она отмечала, что новый закон стирает главный принцип молдо-приднестровского переговорного процесса – принцип равенства сторон.
В Молдове к аргументам и призывам российской стороны, конечно, не прислушались. Но этим дело не окончилось. В середине февраля о поправках в молдавский УК критически отозвался уже тогдашний Действующий председатель ОБСЕ, министр иностранных дел Северной Македонии Буяр Османи. «Его /закон/ не следует вводить в силу, если он отрицательно повлияет на переговорный процесс», - сказал он во время своего визита в регион, дав этим, в общем-то, непредвзятую политико-правовую оценку.
Однако Кишинев проигнорировал и это, хотя президент Майя Санду на тот момент еще имела возможность отказаться от подписания скандальных поправок в УК и вернуть их в парламент.
Посол по особым поручениям МИД России Виталий Тряпицын, посетивший Приднестровье в марте прошлого года, констатировал, что вопросы есть и к сути самого закона, и к его потенциальному применению на практике.
Как и прогнозировалось, «закон о сепаратизме», помимо прочего, повлиял на динамику переговоров между Тирасполем и Кишиневом. Еще весной на это в ходе заседания Постоянного совета ОБСЕ обратил внимание представитель РФ Александр Лукашевич. Он отметил, что с ноября 2022 года по апрель 2023 года состоялись только две встречи политпредставителей ПМР и РМ, в то время как за предшествующие полгода их было четыре, а в период с ноября 2021 года по апрель 2022 года – пять. «Не усматривает ли Миссия /ОБСЕ в Молдове/, что реальной причиной охлаждения контактов стало принятие закона о поправках в Уголовный кодекс Республики Молдова, предусматривающих наказание за "сепаратизм"?» - добавил тогда Лукашевич.
Здесь стоит сказать, что любой приднестровской официальной делегации сейчас попросту небезопасно ехать на переговоры в Кишинев. Поэтому встречи политпредставителей в молдавской столице больше и не проходят.
Наконец, в конце прошлого года свое мнение по «закону о сепаратизме» выразила и Еврокомиссия. В ноябрьском аналитическом отчете по Молдове говорится следующее: «Принятие поправок к Уголовному кодексу, криминализирующих "сепаратизм", может иметь негативное влияние на свободу выражения мнений и объединений, права национальных меньшинств и недискриминацию, а также на динамику урегулирования приднестровского конфликта». Ремарка короткая, однако более чем понятная.
Одним из последних достаточно детальных заключений по «закону о сепаратизме» является отчет Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) ОБСЕ. Эта организация приходит к тем же выводам, что и Еврокомиссия, и, в общем-то, солидаризуется с аргументами, которые приводят все критики молдавских поправок в УК, в том числе и в Приднестровье.
Ключевой тезис БДИПЧ, проходящий через весь отчет, – «сепаратизм», то есть выступления за отделение части территории страны или за создание нового государства, никак не должны считаться уголовным преступлением, если они осуществляются мирными, ненасильственными средствами. Это как раз случай Приднестровья. Своей независимости оно добивается исключительно дипломатическими и политическими путями, не саботирует переговорный процесс ни на одной из площадок и тем более не призывает к какому-то насилию.
Бюро ссылается на решение Европейского суда по правам человека, который в свое время подтвердил, что мирные выступления за самоопределение защищены Европейской конвенцией по правам человека.
БДИПЧ тоже указывает, что поправки, внесенные в молдавский УК, слишком расплывчаты, а значит, они дают возможность для неверного толкования и произвольного применения. Бюро называет целый ряд основных прав человека, которые могут быть ограничены из-за этого. Среди них - право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, право не подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в личную жизнь, свобода мысли, совести, право иметь собственное мнение и право на свободу их выражения, свобода мирных собраний и свобода объединений, право участвовать в политической жизни и право на недискриминацию.
Неконкретны, по мнению экспертов Бюро, такие понятия, как «финансирование сепаратизма» и «незаконная информационная структура». Под «финансирование», как отмечается в отчете, можно «подогнать» любое повседневное действие, а «незаконной информационной структурой» при желании можно назвать аналитические центры, общественные организации, онлайн-сообщества. В общем, все, что не понравится молдавской власти.
Достаточно негативная реакция международных посредников, вероятно, является одной из причин того, что Кишинев пока не применяет «закон о сепаратизме» на практике. Однако это, конечно, не решение проблемы. Решением станет отмена принятых норм. Но молдавские власти до сих пор не спешат прислушаться к конкретным замечаниям даже европейских организаций.
Владимир Дмитриев
