«О месторождении графа Петра Александровича едва ли найдётся другое известие, кроме нижеследующего. Данила Емельянович Яновский, служивший при нём адъютантом, сказывал, что во время проезда его с фельдмаршалом через одно селение на молдавских границах граф, указывая ему на дом тамошнего священника, сказал, что он в этом доме родился; что это случилось тогда, когда мать его выезжала встречать графа Александра Ивановича, бывшего тогда послом в Константинополе, что здесь, ожидая возвращения отца его около полугода, наконец им разрешилась. Название этого села Строенцы».
Из пояснений к жизни графа П. А. Румянцева, собранных Гоголевым («Киевская старина», 1895 год).
Едва ли найдётся более верное свидетельство о месте рождения выдающегося полководца. В прошлом субботнем номере газеты мы рассказывали о запуске масштабного проекта «Румянцев-300» и обещали рассказать о легендах, бытующих в Строенцах.
Здесь, на севере, небо густо усыпано звёздами, как солью, а история концентрированно представлена звёздными именами. Имена, судьбы соотечественников, пути, которые они проложили на карте, – соль нашей земли. А ещё имена – это туристические маршруты и бренды, увы (а точнее – к счастью), слишком известные, чтобы можно было рассчитывать на лавры первооткрывателя. Поэтому, честно говоря, ехали мы без особой надежды на «эксклюзив», хоть и знали, что север, он «бескрайний», а наш – не столько в географическом смысле, сколько в историческом.
В Строенцах, приднестровской Мекке туристов, застряли у стендов с выдающимися личностями. Сколько же их, выдающихся, связанных с историей села: П. Х. Витгенштейн, П. А. Румянцев-Задунайский, П. А. Паскарь (председатель Совета министров МССР), Г. Т. Афтенюк (ветеран Великой Отечественной войны, заместитель председателя Президиума Верховного Совета МССР), Н. П. Кириченко (ветеран Великой Отечественной войны, ректор педагогического института им. И. Крянгэ, г. Кишинёв)… Все, кроме Витгенштейна, – уроженцы.
А я думал, что вот приеду в Строенцы и буду хитренько опрашивать местных жителей: мол, кто такой Румянцев… Нет, не могут в таком селе не знать истории. И точно. У женщины, подметавшей площадку перед зданием администрации, я таки поинтересовался насчёт Румянцева, а она, ничего не говоря, указала на стенд и, наверное, про себя подумала: что с них взять, приезжие…
Дальше – больше. Выяснилось, что принимавший нас глава администрации села Владимир Вакарь – историк по образованию (всего, как я понял, у главы что-то около трёх высших образований). Так что, пока на встречу с нами спешила заведующая музеем Расина Вакарь (имя-то какое сказочное!), глава-историк всё разложил по полочкам, то есть насчёт версий о месте и об обстоятельствах рождения Румянцева.
Не будем здесь подробно останавливаться на исторических анекдотах, коих всегда немало собирается вокруг имён великих. А именно, решительно обойдём то обстоятельство, что, по свидетельству современников, матушка будущего полководца, статс-дама, гофмейстерина Мария Андреевна Матвеева слыла любовницей Петра I. Последний, точнее – Первый, и был, по слухам, настоящим отцом названного в честь него Петра Александровича. Современники подмечали и внешнее сходство.
А вот о месте, где стоял дом «тамошнего священника», приютившего фаворитку императора, в Строенцах известно не так много. Если быть точным, известно, что дом не сохранился. Равно как и деревянная церковь, где, предположительно, крестили младенца. В ХIХ веке был построен ныне действующий храм, возможно, на месте прежнего. В него-то мы и отправились с Расиной Николаевной. Но прежде заглянули в музей. Здание, к сожалению, не отапливается, так что посещать его удобнее летом, но мы решили не ждать.
В музее на почётном месте – бюст Румянцева. В экспозиции – большая коллекция предметов быта, фрагментов канувшей в лету эпохи: ковры, рушники, гончарные изделия, цельнодеревянная мебель. Нас, людей, приученных к пластмассовому ширпотребу, особенно впечатлили весы 1829 года выпуска. Действующие, конечно.
Расина Николаевна показала любопытную находку, из недавних. В прошлом году местный житель, разбирая каменную кладку, обнаружил саблю времён Николая II (на рукояти хорошо виден Николаевский вензель). И вот она, широта натуры северян – просто пришёл в музей и говорит: «Вам сабля не нужна? А золотая карета?». К сожалению, утерян контекст – теперь вряд ли удастся выяснить, кто, зачем и от кого прятал саблю. Вероятно, в доме жил участник Первой мировой или Гражданской войны. По какой-то причине он не захотел расстаться с боевым оружием. На Востоке говорят: в мече живёт душа воина. Не исключено, что, подобно многим участникам, как «белым», так и «красным», владельца сабли репрессировали в 30-е.
Отправляемся к церкви Архангела Михаила. За каменной бесцементной кладкой по сторонам дороги виднеются небольшие уютные домики. Иные заброшены. В одном из огородов издали замечаем нечто, похожее на стелу с письменами, но при ближайшем рассмотрении оказывается – нет, просто камень. Просто сама атмосфера в Строенцах дышит первозданной архаикой. Здесь просто серебрятся родники, над селом нависает террасированный склон (террасы эти разбиты ещё при Витгенштейне), очень простая на вид и церковь, но ладная, не испорченная реставраторским рвением.
Минуя овраг, по дну которого течёт ручей, поднимаемся в гору. Расина Николаевна по дороге щедро делится легендами. С именем Румянцева они не связаны, но, взятые вместе, подчёркивают колорит Строенцев, раскрывают образный строй народного мышления.
Не будем подробно останавливаться на легенде об утонувшей в Днестре золотой карете. Утонула, да и Бог с ней! Тем более, в арсенале фольклористов имеется легенда о кладе. По наследству, из рода в род, передавались приметы, по которым клад можно сыскать. Но в том-то всё и дело: открыть его ещё не пришло время. Наконец, не вполне понятно, что клад из себя представляет.
Может статься, это нечто куда более ценное, чем золото. Не исключено – некий магический артефакт (скажем, «песочные часы», чтобы поворачивать время вспять, «башмаки факира» для путешествий между мирами…).
К слову, о волшебстве или, скорее, – о чуде. Одна жительница советской Молдавии, родом из Строенцев, перебралась на ПМЖ в Сибирь (признаем, это наименее правдоподобная часть истории). Там вышла замуж, устроилась на работу. Так случилось, что она тяжело заболела. И вот женщине снится сон: в окрестностях родного села есть родник, выпив из которого, можно исцелиться. Родичам, оставшимся в Строенцах, она подробно описала место, где, если верить сну, должен был находиться родник. И те в самом деле его нашли. Отправили посылкой в Сибирь родниковую воду. Женщина выпила и исцелилась.
По другой легенде, княгиня (вариант: графиня) зарыла с четырёх сторон села по оберегу. С тех пор Строенцы обходят природные катаклизмы. И только в Башню ветров, построенную графиней Эмилией Петровной Витгенштейн-Трубецкой в память об отце, ударила молния. Случилось это в 2002 году, в результате была частично разрушена одна колонна, и конструкция несколько сдвинулась в сторону обрыва.
Добравшись до башни, мы вполне насладились живописной панорамой. Самое удивительное: вместе с нами любовалась и Расина Николаевна, наверняка, десятки, если не сотни, раз совершавшая восхождение (на фото). Мы сошлись во мнении, что определённо в Башне ветров, в грациозно, подобно шее коня Светозара, изгибающемся Днестре есть нечто фэнтезийное…
А у меня родился такой фантастический образ. Башня ветров – только самая макушка грандиозного сооружения, большая часть которого скрыта горой, «закована в гору». Таким образом, правильнее было бы говорить, что Башня ветров – не более чем верхний ярус Сокрытой Башни Атлантов.
Шутки шутками, а легенды, и правда, сыплются в Строенцах, как из мешка.
На пятачке у ворот сельского рынка, когда мы, полные впечатлений, прощались с Расиной Николаевной, нас поприветствовала сельская женщина. Лукаво поинтересовалась: понравился ли журналистам вкус родниковой воды? Мы, естественно, стали выражать своё восхищение. А она заулыбалась: «Ну тогда до встречи. Тот, кто испил воды из наших родников, обязательно вернётся».
Фото автора
