Партизанскому и подпольному движению а нашем крае положила начало директива ЦК ВКП (б) и СНК СССР, изданная 29 июня 1941 года. Этим документом был учреждён состав тринадцати подпольных партийных организаций и восьми партизанских отрядов.
Оккупанты вели ожесточённую борьбу с партизанами и подпольщиками. Незнание и несоблюдение подпольщиками и партизанами правил конспирации, проникновение в их ряды провокаторов нередко приводило к провалам. Были арестованы, расстреляны или осуждены на длительные сроки тюремного заключения и каторжных работ сотни патриотов, в том числе члены подпольных организаций Тирасполя, Бендер, Дубоссар, Слободзеи.
Самой массовой формой борьбы против фашистских захватчиков был саботаж на производстве при проведении сельхозработ.
По признанию немецкой газеты «Дойче альгемайне цайтунг», в 1942 году на оккупированном левобережье Днестра была засеяна всего одна треть пахотной земли. Чтобы получить что-нибудь из собранного урожая, оккупанты вынуждены были развернуть настоящие военные операции.
Рабочие скрывали свою подлинную производственную квалификацию; теряя в заработке, срывали пуск сахарных заводов; крестьяне резали рабочий скот. Самые важные для противника маслобойные заводы работали менее чем на четверть своей мощности, а спиртоводочные (их продукция использовалась также для изготовления солдатской обуви) — только на 7 процентов.
Уничтожались эшелоны с боеприпасами, неоднократно поджигались склады на железнодорожной станции, устраивались другие диверсии. 12 мая 1943 года в Тирасполе сгорело три склада награбленного оккупантами народного добра — месячный рацион целой румынской дивизии, а также полностью сгорели три вагона с военным имуществом.
С декабря 1942 года и по январь 1944 года регулярно распространялись в Тирасполе сотни листовок с сообщениями Совинформбюро и карикатурами, едко высмеивавшими фашистских завоевателей. Через информацию в листовках разоблачались злодеяния и лживая пропаганда оккупантов, рассказывалось о проведённых антифашистских акциях, предлагались возможные пути противодействия.
«Граждане Великой Советской России, — говорилось в одной из первых листовок григориопольских подпольщиков, — для того чтобы поколебать вашу веру в непобедимость нашей Красной Армии, враг пустил слух о взятии Москвы и Ленинграда, о том, что Красная Армия разбита. Не верьте фашистским собакам. Граждане! Наша Красная Армия остановила фашистов на подступах к Москве и скоро погонит их на Запад».
С весны 1942 года в Тирасполе действовала подпольная группа совсем юных патриоток. Девушками 12−17 лет были написаны и распространены в родном городе десятки листовок.
«Дорогие товарищи! — говорилось в одной из них. — Мы все читали приказ, вывешенный на днях. В нем враги высказываются, что они освободили нас от большевистского ига, что день, в который они оккупировали Тирасполь, был для нас светлым днем. А в действительности этот день … является темной пропастью. Они освободили нас от белого хлеба. Дети не могут учиться в школах, как учились при Советской власти. Фашисты привезли в наши города заразу, о которой мы никогда ранее и не слышали. Мы желаем победы большевикам и смерти фашистам».
Приближение фронта изменило сам характер подпольной работы. Теперь на первый план выдвинулась боевая деятельность, и многие подпольные организации превращались в партизанско-подпольные. Члены этих организаций днём вели обычную «мирную» жизнь, а по ночам совершали дерзкие вооруженные налеты на противника.
Подпольщики и партизаны подвергались жесточайшим репрессиям со стороны оккупационных войск. Для борьбы с ними действовали крупные силы карателей, банды кулаков и националистов, широкая сеть агентов и провокаторов. Была введена система заложничества, жителям оккупированных территорий через расклеенные в людных местах афиши объявляли о произведенных расправах.
В своих воспоминаниях А.К. Блажей, начальник штаба освободившей Тирасполь 37-й армии, писал: «Комиссия вскрыла могилы. И страшные картины предстали взору. В одной из ям — 38 трупов: женщины со связанными за спиной руками, малые ребятишки… На территории крепости — восемь ям. И в каждой погребено не менее ста человек. В районе Кирпичной Слободки вскрыта траншея. В ней свыше 1 000 человек: мужчин, женщин и детей, расстрелянных 2 и 3 апреля 1944 года, всего лишь за несколько дней до освобождения. Ямы вскрыты и на территории школьного пригородного хозяйства, и в плавнях, и во дворе тюрьмы, находившейся на территории Бородинской площади».
Только в тюрьмах Тирасполя с 31 марта по 3 апреля 1944 года было расстреляно около 3 тысяч человек. На стенах камер тираспольской тюрьмы сохранились надписи — свидетельства исключительной силы духа борцов сопротивления. Вот эти послания потомкам:
«Здесь расстрелян 3.4.44 г. Акимов Аким Порфирьевич, рождения 1924 года. Товарищи, меня нет, но я знаю, что жизнь свою я отдал всем тем, кто будет жить. Я иду на смерть, но знаю, что на меня Родина-мать не будет обижаться. Я молод, но я знаю, что дело, за которое я боролся, будет жить. Очень тяжело идти на смерть, не поглядев на своих освободителей. Прощайте, товарищи! Аким».
«Страшные, невыносимые пытки не поколеблют нашу веру в правое дело, а закаляют еще больше волю к борьбе против фашизма. Политзаключенный Иванов Валерьян Федорович из Бендер, 3 января 1944 года».
«Не отчаивайтесь, победа будет на нашей стороне, потому что мы более стойки. Надежда на победу пусть будет вам путеводной звездой в черные минуты. Не теряйте надежды. За справедливость, за нашу жизнь борется целый мир…».
В Тирасполе, готовясь к бегству, оккупанты ежедневно расстреливали сотни узников. В ночь на 5 апреля 1944 года последние 230 обреченных были собраны в общей камере. Оглушив надзирателя, они перебили внутреннюю охрану тюрьмы, захватили оружие, завязали бой с внешней охраной и совершили массовый побег, перебравшись через каменные стены тюремного двора. Более 20 человек погибли под огнем противника, но остальные 230 узников спаслись.
Как бы ни зверствовали захватчики, дни оккупации и их господства были сочтены. Борьба продолжалась с возрастающей силой…
