Министр иностранных дел ПМР Виталий Игнатьев ответил на вопросы корреспондента «Комсомольской правды» в Молдове Леонида Рябкова. Журналиста интересовала текущая ситуация в диалоге между Приднестровьем и Республикой Молдова, характер отношений Приднестровья с Украиной, а также влияние внутриполитической ситуации в Молдове на ход переговорного процесса по урегулированию конфликта. Отдельное внимание в ходе интервью собеседники уделили перспективам международного признания независимости Приднестровской Молдавской Республики.
«Приднестровье не свободно от экономического, транспортного, инфраструктурного давления на наших граждан, на наш бизнес»
- Совсем недавно на Украине прошли президентские выборы. Руководство Приднестровья поздравило Владимира Зеленского с победой?
- Начнем с того, что приднестровцы голосовали на этих выборах. У нас проживает много приднестровских украинцев, граждан Украины, их более 80 тысяч. Любой желающий мог проголосовать на участках в Кишиневе и в Бельцах. Что касается политико-дипломатических вопросов, связанных с официальными нотами и поздравлениями, комментировать не буду. Но могу сказать, что Украина для нас является значимым участником переговорного процесса, сопосредником, гарантом ряда важнейших договоренностей с Молдовой. Украина занимает достаточно активную позицию в части реализации текущих соглашений, включая протокольное решение по автотранспорту. Мы открыты для сотрудничества и заинтересованы в стабильности в соседней Украине.
- Владимир Зеленский устраивает Приднестровье как украинский президент?
- Главное — чтобы человек, которого избрал народ Украины, удовлетворял интересы самого народа. Наверное, со временем народ Украины разберется — так это или нет.
- Вела ли украинская сторона разговор о том, чтобы открыть в Приднестровье избирательные участки?
- У нас такая практика была в прошлые годы, участки открывались, но в контексте этих выборов такого предложения от украинской стороны мы не получали.
- Украина, как вы заметили, важный участник переговорного процесса. Но совместные посты на приднестровском участке молдо-украинской границы, против которых всегда выступало Приднестровье, серьезно осложнили вам жизнь. Даже такой термин появился - «блокада»...
- Разговор о блокаде я бы начал с другого – с особого режима функционирования экономики Приднестровья. Блокадные элементы в работе нашей экономики возникли в 2006 году. Тогда таможенное оформление Приднестровья перестало приниматься соседними государствами: Молдовой и Украиной. Наши грузы и товары не могли попасть на традиционные рынки сбыта. После этого фактически вся экономическая система Приднестровья была переформатирована: были разрушены хозяйственные связи, остановлены многие заводы, предприятия не работали по полгода и более, а часть из них и вовсе прекратила существование. Именно с этого момента началось комплексное давление и экономическая блокада Приднестровья, которая привела к тому, что сегодня наш экспортно ориентированный бизнес работает только при условии регистрации в Молдове. Что это? Блокада или нет? Система грузовых автомобильных перевозок Приднестровья была уничтожена ввиду отказа выдачи соответствующих лицензий и разрешений еще в 2005 году. С этого момента у нас нет возможности осуществлять грузоперевозки за рубеж приднестровским автотранспортом. Наш бизнес должен проходить процедуры таможенного оформления, получения европейских сертификатов в Республике Молдова. Блокада это или нет? Однозначно, это не свободный режим экономического взаимодействия, и это ненормально!
В нашем случае некорректно понимать блокаду, как средневековую осаду крепости. В современном мире элементы давления, в том числе экономического, носят гибридный характер. Приднестровье несвободно от экономического, транспортного и иных форм давления на наших граждан и бизнес. Поэтому комплексный фактор давления на Приднестровье — этот тот негативный аспект, которым мы и занимаемся в переговорном процессе. Наша задача — постепенно снять любые ограничения, которые мешают нормальной жизни людей.
Как известно, в отношении сотен приднестровских граждан в Молдове заведены уголовные дела. Это «политические» статьи в отношении представителей власти, бизнеса, силовых структур, обычных людей. Все эти уголовные дела признаны участниками переговорного процесса в качестве политически мотивированных. Впервые на высоком уровне мы включили данную проблему в официальную повестку переговорного процесса в Берлине в 2016 году. С тех пор этот вопрос остается одним из основных в рамках международного диалога.
Напомню про ситуацию в сфере образования. Мы говорили об апостилировании дипломов в рамках протокольных решений, подписанных в 2017 году. Это не решение проблемы, но даже такого механизма ранее не существовало! Блокада это или нет? Если бы у нас не было проблем социально-гуманитарного характера, у нас не было бы той работы, которую мы сегодня ведем, включая конкретные соглашения и протоколы заседаний формата «5+2», которые сегодня сфокусированы исключительно на социально-гуманитарной повестке.
Все участники переговорного процесса – и Молдова в том числе – признают фактор социально-экономического давления на Приднестровье. Мы сегодня решаем эти проблемы.
«Надеюсь, вопросы с телефонной связью будут решены в ближайшее время!»
- Недавно вы заявили о том, что считаете «крайне низкой динамику контактов с представителями Молдовы в рамках переговорного процесса». А почему так происходит?
- Если говорить концептуально, есть принципы и процедуры работы самого формата. Это международная консультативная площадка, а не формат «ритуальных», торжественных заседаний, где участники фотографируются и подписывают какие-то договоренности. Когда мы обсуждаем практические проблемы, нам важно опираться на международные прецеденты и модели решения этих проблем, которые реализованы в других государствах. Поэтому содействие посредников крайне востребовано, кроме того, сторонам иногда необходим и политический импульс от международных участников. К сожалению, принципы и процедуры переговорного процесса в последние годы не исполняются в полной мере: заседания должны проводиться 5-6 раз в год, а проходят, в лучшем случае, всего раз за период очередного председательства ОБСЕ. Обуславливать проведение заседаний этого рабочего механизма необходимостью прежде договориться, а потом на заседании «5+2» подписать соглашение, конечно, контрпродуктивно. И Приднестровье, и Российская Федерация выступают с такой позиции и убеждены, что «Постоянное совещание…» должно работать системно, в особенности, когда проблемы не решаются и наслаиваются друг на друга.
Теперь о текущей ситуации. Мы не встречались с моей визави более пяти месяцев. На мой взгляд, это ненормальная ситуация, потому что мандат политического представителя стороны переговоров никак не зависит от каких-то внутренних политических процессов. Для международных участников этот мандат актуален. Мы ведем диалог на уровне переписки, и в этой связи мне сложно понять, почему молдавские коллеги имеют мандат направлять нам письма, но не готовы обсуждать вопросы в режиме встреч на уровне команд политических представителей Приднестровья и Молдовы. Снизилась и динамика работы экспертных групп. Если раньше заседания проводились еженедельно по разным направлениям, то сейчас эти заседания стали редкими, а качество работы снизилось: молдавские коллеги, видимо, не имеют политического импульса для решения конкретных вопросов. При том, что многие вопросы имеют технический характер и решить их достаточно просто при наличии воли.
- О каких вопросах вы говорите?
- Актуальный вопрос — проблема с почтовыми отправлениями, подпиской на периодические издания, которые получают жители Приднестровья. Время от времени молдавская сторона задерживает такую периодику, требуя определенных выплат в рамках таможенных процедур. Мы готовы к диалогу, но хотим понимать, на каких принципах выстраивается формула расчета. Должен быть транспарентный подход. Многие вопросы можно погасить взаимозачетом, непреодолимых трудностей нет. Главное – нельзя под надуманными предлогами ограничивать доступ людей к СМИ!
- А что вы скажете о замене автомобильных номеров для жителей Приднестровья на нейтральные?
- По нейтральным автомобильным номерам есть определенные сложности. Широкий резонанс получила тема со стикерами МD. В соответствии с подписанным протокольным решением, их наличие необходимо для участия в международном автомобильном движении. То, что молдавская полиция реагирует на отсутствие этого стикера на приднестровских автомобилях, подтверждает, что власти в Молдове понимают, что их страна и Приднестровье – два отдельных государства. Иначе никаких проблем у наших автомобилистов со стикерами не было бы. Сохраняются сложности с водительскими удостоверениями. Даже тот небольшой перечень вопросов, о которых я вам рассказал, говорит о том, что нам крайне необходимо вести полноценный, полноформатный диалог с Кишиневом на всех уровнях — от рабочих экспертных групп до постоянных совещаний в формате «5+2».
- Есть ли надежда на то, что динамика переговорного процесса улучшится? Это как-то связано с текущей ситуацией в Молдове?
- В предвыборный период молдавская сторона всегда сосредотачивается на внутриполитических проблемах, и динамика переговоров падает. Это означает, что для Молдовы тематика переговоров с Приднестровьем носит международный характер. Когда Молдова сосредотачивается на своих внутриполитических вопросах, тема международных переговоров отходит в сторону, что мы и наблюдаем по переговорному процессу. Это интересная закономерность. Наверное, в этом есть логика: сначала решить внутренние проблемы, для того чтобы заниматься международными переговорами с Приднестровьем.
- Но Молдова всегда на всех уровнях заявляла о том, что Приднестровье — это часть страны!
- Практика и заявления, декларации и реальность — это разные вещи, особенно в предвыборный период. У молдавских политиков, судя по всему, есть такой вид национального состязания – «фантазии на тему Приднестровья»... Мы видим социологию, согласно которой тематика Приднестровья не входит в десятку важных проблем для жителей Молдовы. Поэтому одно дело — политические декларации, совсем другое — конкретные интересы граждан Молдовы, которые понимают, что существует совсем другая реальность.
Надо честно признать, что когда Молдова реализовывала право на самоопределение, то и Приднестровье, с учетом решений парламента МССР, также реализовало это же право на самоопределение. Приднестровье является правопреемником Молдавской ССР! Два субъекта, которые составляли МССР, в итоге, после распада СССР, пошли каждый своим путем. Кто-то определился с ориентацией на Румынию, кто-то определился с тем, что будет оставаться в составе Советского Союза. Кстати, к вопросу о сепаратизме. Кто вышел из состава СССР и кто признал законы СССР недействительными на территории Молдовы? Парламент ССР Молдова.
«Все больше граждан Молдовы получают Приднестровское гражданство и переезжают к нам»
- Не секрет, что немало граждан Приднестровья являются одновременно и гражданами Молдовы, что показали и недавние парламентские выборы в нашей стране. А что это было? Раньше жители Приднестровья никогда так активно не голосовали на молдавских выборах!
- Наличие двойного гражданства — это объективная правовая реальность. Наличие дополнительного гражданства другого государства является необходимым условием для того, чтобы люди имели возможность выезжать за пределы Приднестровья, реализовывать свое право на свободу передвижения. У нас проживает большая диаспора граждан РФ, более 220 тысяч. Люди мыслят себя частью российской культуры, исторического пространства, образовательного... У нас порядка 100 тысяч граждан Украины и, конечно, есть значительное количество граждан Молдовы. Мы гарантируем людям возможность реализовывать свои интересы. Давать оценку выбору людей мы считаем для себя некорректным — если люди желают голосовать, они голосуют. На выборах президента России проголосовало в два раза больше людей.
- Когда Игорь Додон стал президентом Молдовы, в переговорном процессе начались какие-то подвижки, были встречи на высшем уровне... Почему все это сейчас заглохло?
- Приднестровье всегда открыто к диалогу с руководством Республики Молдова. Это означает нашу открытость к поиску конкретных решений проблем. Были пять встреч, обсуждались актуальные проблемы, рефреном всегда проходила тематика миротворческой операции. Диалог важен, и, безусловно, это естественное состояние, когда мы ищем выход из проблемных ситуаций.
- Вы обмолвились о том, что в Приднестровье проживает более 200 тысяч граждан РФ. Владимир Путин издал указ об упрощенном порядке получения гражданства России для жителей востока Украины. На Украине этот указ назвали «повторением сценария в Приднестровье, Южной Осетии и Абхазии»...
- Воздержусь от комментариев относительно «повторения сценария» — в принципе не считаю эту риторику корректной. Я лишь отмечу, что мы приветствовали появление изменений в Законе о гражданстве РФ, которые предоставляют дополнительные упрощенные механизмы получения гражданства РФ. Значительная часть граждан Приднестровья не имеет советских паспортов и желает получить российское гражданство. Есть проблема, связанная с тем, что люди, которые родились после 1 января 1992 года, не попадают в режим получения гражданства, который действует на территории Приднестровья. Должен быть разработан упрощенный механизм, президент Приднестровья сразу же обратился в адрес президента России с предложением ввести определенные изменения и определить порядок получения упрощенного гражданства для всех соотечественников, проживающих в Приднестровье. Очень рассчитываю на то, что эта работа будет продолжаться на высоком уровне, так как она отвечает интересам жителей Приднестровья.
- Президент Приднестровья заявил о том, что признание независимости - не за горами. На чем основывается эта убежденность, и как вы сами думаете, когда возможно признание независимости Приднестровья?
- У Приднестровья есть очень мощные политико-правовые основания для признания независимости. За многие годы различными экспертами, юристами и политологами были даны оценки этим основаниям, исследования проводились в том числе американскими, французскими, украинскими, российскими специалистами. Все эти исследования говорят о том, что у Приднестровья практически безупречные политико-правовые и исторические основания для широкого международного признания независимости.
За последние 30 лет в мире появилось порядка сорока новых государств, это объективный процесс. Приднестровье проявило готовность к реализации воли народа, наша независимость построена на их волеизъявлении. Мы не видим альтернативы. Признание воли народа является самым главным демократическим фактором, на основании которого необходимо строить международные отношения и выстраивать отношения с другими государствами. Понятно, что мировая политика находится в сложном динамичном состоянии, поэтому мы говорим не о сроках. Понимание того, что Приднестровье уже давно состоялось как самостоятельный субъект международных отношений, открытый, миролюбивый, экономически жизнеспособный, появляется у всё большего числа наших международных партнеров. А следующим шагом от признания де-факто реальности должно стать признание Приднестровья де-юре.
- Понимаю, что вы, как дипломат, конкретики не любите...
- Точную дату признания независимости Приднестровья я вам не назову. Считаю, что это произойдет гораздо быстрее, чем через пять-десять лет. Я обратил бы ваше внимание на то, что происходит сегодня между Косово и Сербией. Посмотрите, какие там процессы происходят. У нас нет другой альтернативы.
- А если Молдова предложит Приднестровью реальный план федеративного или конфедеративного устройства?
– Опыт урегулирования отношений между Молдовой и Приднестровьем показывает: кто бы что ни предложил, все «планы» недееспособны, пока не будут совместной наработкой. Сегодня мы не ведем диалог с Молдовой по выработке каких-то планов, мы говорим о том, что строим независимое государство. Лучший способ решить все проблемы и помочь, в том числе, гражданам Молдовы, живущим в Приднестровье, — это снять любые ограничения, на мировом уровне признать то, что и так уже существует почти 30 лет.
Источник: «Комсомольская правда». Автор: Леонид Рябков
