В беседе с Мэтью Даль Санто, членом Датского исследовательского совета при Копенгагенском университете он напомнил, что «республика предложила Кишиневу „цивилизованный развод“ и в дальнейшем мирное, взаимовыгодное и свободное сосуществование в качестве суверенных и, я подчеркиваю, дружественных государств».
В ходе интервью «Russia Direct» Виталий Игнатьев и Мэтью Даль Санто обсудили замороженный конфликт в Приднестровье и вопрос постсоветской русской идентичности, сообщается на сайте Министерства иностранных дел ПМР.
Мэтью Даль Санто: Приднестровье долгое время ведет переговоры с Молдовой о своем статусе. Как Приднестровье видит свои будущие отношения с молдавским правительством в Кишиневе?
Виталий Игнатьев: Чтобы ответить на Ваш вопрос, необходимо, прежде всего, сделать несколько общих замечаний. В сообщениях, опубликованных в зарубежной прессе западными экспертами, незнакомыми с ситуацией в Приднестровье, можно встретить ряд утверждений: стремление Приднестровья к независимости и российский вектор развития нашей республики служат только интересам определенных политических сил и что, предположительно, никакого реального конфликта фактически не существует и так далее.
В этой связи я должен подчеркнуть, что стремление к независимости основывается на воли народа Приднестровья, выраженной многократно в ряде всенародных референдумов. Мы хотим быть независимыми и стремимся к интеграции с Россией — так решил народ — а народное решение, как известно, остается самым важным в демократическом обществе.
Поэтому, да, Приднестровье последовательно следует курсу на правовое признание своей государственности и сближение с Россией. В свою очередь мы предложили Кишиневу «цивилизованный развод» и в дальнейшем мирное, взаимовыгодное и свободное сосуществование в качестве суверенных и, я подчеркиваю, дружественных государств. В Приднестровье мы убеждены, что именно такой формат дальнейших отношений будет наиболее эффективным как с точки зрения безопасности, так и экономического и политического сотрудничества.
Относительно уважения со стороны Молдовы к самобытной культуре Приднестровья, я могу сказать только одно: для нас, приднестровцев, самым значимым проявлением такого уважения было бы признание Молдовой нашего права жить в собственном суверенном государстве.
Мэтью Даль Санто: В прошлом году Кишинев подписал Соглашение об ассоциации с ЕС. Было ли Приднестровье приглашено для участия в этих переговорах, и как влияет соглашение на Приднестровье?
Виталий Игнатьев: Приднестровье не являлось участником этих переговоров. Мы уже неоднократно говорили об этом публично, привлекая внимание наших международных партнеров к тому факту, что Соглашение об ассоциации и входящее в него Соглашение о свободной торговле [с ЕС, УВЗСТ] не принимают во внимание, в первую очередь, интересы Приднестровья.
Во-вторых, они не принимают во внимание тот факт, что Молдова входит в ассоциацию с ЕС, несмотря на то, что остается участником неразрешенного конфликта. Таким образом, сложилась та самая ситуация, о которой мы предупреждали на различных международных форумах: Соглашение об ассоциации стало для Молдовы новым источником рычагов воздействия на Приднестровье.
Под предлогом международных обязательств, принятых в рамках этого соглашения, сегодня Республика Молдова развернула беспрецедентную блокадную кампанию, направленную против приднестровских предприятий. Наши Молдавские коллеги открыто уведомили нас о том, что более шестидесяти приднестровских компаний сегодня находятся под угрозой закрытия.
В этом отношении необходимо объяснить, что в 2006 году Молдова и Украина ввели дискриминационный режим внешнеэкономической деятельности для Приднестровья: они обязали приднестровские компании регистрироваться в Молдове, чтобы экспортировать свою продукцию на внешние рынки.
Таким образом, под предлогом требований Соглашения об углубленной и всеобъемлющей зоне свободной торговли с ЕС (УВЗСТ) Молдова просто отказывается выдавать необходимые документы для наших фирм и, следовательно, ставит их на грань закрытия.
В дополнение к этому условия торговли с ЕС под угрозой ухудшения с 2016 года [когда Соглашение об ассоциации вступит в силу].
Между тем, рынок ЕС остается одним из самых важных для экономики Приднестровья, которая в основном ориентирована на импорт. В связи с этим необходимо отметить, что Приднестровье поддерживает системный диалог с Европейским Союзом, благодаря которому ряд проблем в отношениях между ЕС, Молдовой и Приднестровьем были успешно разрешены.
Тем не менее, общая ситуация не изменилась: Соглашение об ассоциации оказало пагубное влияние на Приднестровье и на геополитическую ситуацию в регионе в целом.
Мэтью Даль Санто: Как бы Вы описали отношения между Приднестровьем и Россией?
Виталий Игнатьев: Вкратце: наши отношения — это отношения между страной, цивилизацией, целым культурным и историческим миром с одной стороны, и частью, которая была искусственно отделена от него с другой стороны. Приднестровье остается неотъемлемой частью русского мира. На Западе, пожалуй, это не в полной мере понимают, хотя бы потому, что международные средства массовой информации создали искаженный образ Приднестровья в умах людей.
Откровенно говоря, Вам же никогда не придет в голову, что Дания — это не часть Европы, не так ли? На обоих, географическом и историко-культурном, уровнях Дания является частью Европы. Таким же образом Приднестровье является частью России.
Приднестровье хранит память о знаменитых подвигах русских солдат; древняя крепость Бендеры остается символом мастерства российских военачальников; столица Приднестровья была основана великим [русским] полководцем Александром Суворовым — это факты, которые нельзя отрицать.
Исторически Приднестровье не было частью Молдовы или Украины, а было частью Российской империи. Так, [русская императрица] Екатерина II предприняла значительные усилия для развития нашей территории, и, как результат, Приднестровье всегда было уникальной российской территорией, в которой разные народы жили бок о бок в мире.
Сегодня ситуация не изменилась, граждане Приднестровья ассоциируют себя исключительно с Россией и русским миром. Они радуются ее успехам и разделяют её несчастья.
И Россия, как Вы понимаете, отвечает тем же: она поддерживает мир в Приднестровье, поддерживает нашу республику во всех областях, помогает строить будущее и всегда готова оказать нам содействие.
Мэтью Даль Санто: Что необходимо западному человеку понять о внешней политике Приднестровья?
Виталий Игнатьев: Самое главное, что западные обыватели должны понять — это то, что в Приднестровье живут такие же люди, как и везде. Это люди, имеющие право на свободное самоопределение, право на процветание, на защиту своих прав и интересов.
Мир должен перестать смотреть на Приднестровье как на территорию с неопределенным статусом, как всего лишь на «фрагмент Советского Союза». Вместо этого мир должен смотреть на Приднестровье как на государство, обладающее законным суверенитетом, государство, которое имеет друзей, партнеров и врагов в мировом сообществе, государство со своими экономическими и политическими связями, интересами и целями.
Если бы внешняя политика Приднестровья рассматривалась как внешняя политика любого другого современного государства, все было бы в порядке, и ничто не казалось бы необычным. Мы должны избегать использования двойных стандартов в оценке событий в мировой политике.
Мэтью Даль Санто: Приднестровье славится своими советскими памятниками. А в советские времена был конфликт между церковью и государством. Советский лидер Владимир Ленин, например, был известным атеистом. Сегодня, однако, центр Тирасполя полон церквей. Какова природа отношений между Русской Православной церковью и государством в Приднестровье? Какую роль играет православие в республике?
Виталий Игнатьев: Вы, наверное, заметили, что в Приднестровье уважение к советскому прошлому мирно и органично сосуществует с православием, которое, как известно, является вероисповеданием подавляющего большинства приднестровцев.
Эта ситуация является наглядным доказательством того, что приднестровское общество в настоящее время демонстрирует уникальный уровень толерантности и стабильности. Не забывайте, что в СССР религия была, по сути, вне закона, и Приднестровье не стало исключением в этом отношении. В школах они даже учили атеизму, и старшее поколение хорошо это помнит. Тем не менее, ясно, что в течение этого периода православие не потеряло свои позиции.
Дело в том, что приднестровцы относятся к различным явлениям с пониманием и даже философским принятием, не создавая конфликт. Это, на самом деле, одна из отличительных особенностей православия, как религии и мировоззрения.
Идеально конструктивные отношения были установлены между церковью и правительством, несмотря на то, что Приднестровье остается светским государством. Православная церковь и государственные власти сходятся во взглядах по наиболее актуальным вопросам в области внутренней и внешней политики, разделяют одни и те же идеалы и ценности и способны достичь консенсуса по возникающим проблемам. Это ли не признаки зрелого, демократичного и толерантного общества?