Тирасполь, 20 июня. /Новости Приднестровья/. 19 июня исполнилось 28 лет со дня, когда войска Республики Молдова, руководимой тогда откровенно националистическими лидерами, ворвались в Бендеры и учинили кровопролитие.
Правобережные Бендеры в 1990 году вошли в состав Приднестровской Молдавской Республики, но (вместе с несколькими правобережными же сёлами) мешали «воскресить» границу 1918-1940 года между СССР и Румынией. В 92-м не было уже Советского Союза, да и Румыния формально не имела границу по Днестру. Но ПМР считалась пророссийской республикой, а в Кишинёве у руля были откровенно нацеленные на объединение с Румынией силы, особенно в лице Президиума Парламента.
Вот почему было решено отсечь для начала правобережную часть ПМР от левобережной, а там уже, если получится, форсировать Днестр и захватить левобережное Приднестровье. Сегодня уже известно из самых разных источников, что повестки для молдовских призывников выписывались за несколько дней до нападения на Бендеры, что доказывает заранее существовавший план захвата города. Эти повестки были обнаружены в том числе на трупах воинов Молдовы, которых направили на эту авантюрную акцию.
Жильё и заводы грабились «восстановителями конституционного порядка»; гибли люди, но приднестровцы не сдались. Удерживался исполком, стоял рабочий комитет, отстреливались казармы приднестровской республиканской гвардии… Вечером 20 июня приднестровские части контратаковали в четвёртый раз с левого берега Днестра и прорвались в город. Замысел властей Кишинёва рухнул, хотя молдавские войска ещё попытались взять реванш 22-23 июня, хотя самолёты ВВС Молдовы пытались разбомбить мост через Днестр, что доказывает план захвата именно правобережной части Приднестровья.
В общем, самый опасный военный кризис в истории Приднестровья был преодолён. А вскоре стало ясно, что разгромить ПМР не получится. Война 1992 года стала также примером приднестровско-российского боевого братства. В частности, российская артиллерия в первых числах июля, как то описывают разные авторы, ударила по скоплениям молдовских частей и сокрушила их ударную мощь.
С тех пор это братство только крепнет. На приднестровской земле проводятся совместные учения союзных армий – приднестровской и российской. Русский солдат на Днестре – гарантия мира и безопасности Приднестровья, а также сохранения позиций самой России на юго-западе бывшего Советского Союза. Приднестровцы не приемлют не только вывода Оперативной группы российских войск, но и желают её всемерного усиления. Также для Приднестровья неприемлемо предложение Кишинёва о замене нынешнего миротворческого формата (когда мир в Зоне безопасности охраняют совместно российские, приднестровские и молдовские солдаты) на некую «гражданскую миссию» под эгидой ОБСЕ или, тем паче, «международные полицейские силы».
На самоубийство приднестровцы не пойдут!
Самое страшное в делах тех давно минувших дней – это смерть сотен людей. До сих пор родные и близкие с обоих берегов Днестра оплакивают своих павших отцов, сыновей, братьев, друзей… Чтобы этого не повторилось, нужно найти такое политическое решение, которое дало бы возможность народам Молдовы и Приднестровья жить так, как они сами желают. У приднестровцев для обозначения своей позиции есть чёткая юридическая основа – это всенародный референдум, прошедший 17 сентября 2006 года, когда приднестровцы огромным большинством проголосовали за независимость ПМР и союз с Россией.
У Кишинёва ситуация сложнее: хотя Парламент в 2014 году узаконил прозападный курс через Ассоциацию Молдовы с Евросоюзом, но волей народа это назвать нельзя, так как всенародный референдум в Молдове никогда не проводился. В Молдове референдумов боятся.
Кстати, отношение к всенародным референдумам в Приднестровье и Молдове – это и показатель степени демократичности обстановки в обеих странах.
Если же вернуться к Бендерской трагедии, то пусть больше над древним Днестром не звучат выстрелы. Пусть больше не гибнут люди. Пусть те, кто не родился в далёком 92-м или был тогда маленьким, не провожают своих павших на поле боя родных в последний путь.
Никогда больше!
Андрей Сафонов, историк, политолог
