За отставными американскими и европейскими дипломатами и чиновниками уже давно замечается интересная вещь – после ухода с высоких должностей они становятся чересчур откровенными. Намедни сокровенными мыслями, по-видимому, терзавшими её на протяжении нескольких лет, поделилась бывшая глава Миссии ОБСЕ в Молдове Дженнифер Браш. В этой должности побывали до неё разные люди, включая профессионального разведчика Уильяма Хилла, но именно на долю Дженнифер Браш выпало стать в Приднестровье персоной нон-грата. Причина – откровенная ложь в отношении Приднестровья, которой она густо сдобрила свой известный доклад о ситуации в молдо-приднестровских отношениях. Поэтому полной неожиданностью стало заявление Дженнифер Браш, сделанное радиостанции «Свободная Европа», о безальтернативности присутствия российских миротворцев в Зоне безопасности молдо-приднестровского конфликта.
Отвечая на вопрос о возможности замены миротворцев в зоне молдо-приднестровского конфликта на миссию гражданских наблюдателей, Дженнифер Браш заметила: «Сложный вопрос, потому что знаю, что эта идея исходит от Соединенных Штатов Америки. Лично я не считаю, что там необходимо какое-то международное присутствие. Приоритет состоит в том, чтобы решить конфликт и исключить необходимость в каком-либо присутствии – российском или международном. Я наблюдала и за другими конфликтами в мире, на территории которых дислоцированы миротворческие миссии Объединенных Наций. Сомневаюсь в целесообразности и пользе такого международного присутствия в условиях, когда местные жители не хотят жить в мире и согласии. Бесспорно, у российской миротворческой миссии свои минусы, но не думаю, что миротворческая операция под международным мандатом может рассчитывать на больший успех в условиях, когда местные игроки не заинтересованы в решении проблем. Так что – нет, я не уверена в том, что международная гражданская миссия создаст лучшие условия, чем российские миротворцы».
В бытность главой Миссии ОБСЕ в Кишинёве, Дженнифер Браш беспрекословно выполняла все руководящие установки, исходившие из Вашингтона. Вена, где базируется штаб-квартира ОБСЕ, на руководителей своей миссии в Молдове (все они были американскими дипломатами) имела далеко не главенствующее влияние. Официальную позицию Государственного департамента США Дженнифер Браш озвучивала и в средствах массовой информации, включая ту же самую «Свободную Европу». Теперь же она в радиоинтервью признаётся, что поставлена перед дилеммой – она американка, но есть истина. В прочем, надо отдать Браш должное – она не стала лукавить и напрямую заявила, что требования смены формата миротворческой операции – это американская затея. Ведь, как было до сих пор: сначала кто-то из официальных лиц Молдовы заявляет, что требует вывода российских войск, а только затем со ссылкой на «чаяния молдавского народа» то же самое говорит какой-нибудь высокопоставленный американец или европеец.
Ещё одним откровением со стороны Дженнифер Браш было признание неудачными миротворческих миссий, проводимых ООН и другими международными организациями, например «Межафриканскими силами по поддержанию мира там-то и там-то».
Миротворческие операции в мире проводятся с 1948 года, когда «голубые каски» ООН были поставлены на линии разграничения между сторонами арабо-израильской войны. С тех пор ООНовские миротворцы появлялись во многих регионах Земного шара. В некоторых и не по разу. Однако относительно успешными можно назвать единицы из когда-либо проводившихся в мире миротворческих операций. Например, проводимую на Кипре. Но для того, чтобы там развести конфликтующие стороны, на первых порах пришлось перегородить остров колючей проволокой. Чаще же ООНовские войска занимались принуждением к миру одной из сторон, для чего использовалась артиллерия и даже авиация. Иногда «миротворцы» и вовсе были одной из сторон полномасштабных боевых действий. Не принято, например, ныне афишировать, что в Корее воевали не США со своими союзниками, а именно войска ООН…
В чём не права Дженнифер Браш, так это в своих заявлениях о том, что, во-первых, «не хотят жители Молдовы и Приднестровья мирно жить между собой», а, во-вторых, в том, что «поддержание мира в зоне молдо-приднестровского конфликта лежит исключительно на российских миротворцах».
Бывшая глава Миссии ОБСЕ в Молдове обязана знать, что Совместные миротворческие силы состоят из российского, приднестровского, молдавского контингентов и группы украинских военных наблюдателей. Общее руководство миротворческой операцией обеспечивается Объединённой контрольной комиссией, в которую входят российская, приднестровская и молдавская делегации. Также на заседаниях ОКК присутствуют представители Украины и ОБСЕ, обладающие совещательным голосом. Все же решения комиссии принимаются консенсуально – если хотя бы одна из сторон против, две остальные не вправе ничего сделать. По такому же принципу действует и Объединённое военное командование, в которое входят командующие всеми тремя контингентами и группы украинских военных наблюдателей.
Военные эксперты считают миротворческую операцию в зоне молдо-приднестровского конфликта самой успешной из когда-либо проводившихся в мире. И секрет успеха, на их взгляд, кроется в её уникальном формате. Это единственный случай в мире, когда в состав миротворческих сил входили бы контингенты противоборствовавших сторон. Было нечто подобное в зоне грузино-осетинского конфликта, но там осетинскую миротворческую составляющую представлял контингент из Республики Алания-Северная Осетия, то есть из субъекта Российской Федерации. К тому же, в отличие от миротворческой операции на берегах Днестра, в Южной Осетии была и ООНовская составляющая – группа военных наблюдателей. Правда, сработала она не самым лучшим образом, но об этом несколько позже.
Факт успешности миротворческой операции в Приднестровье настолько очевиден, что, пожалуй, за исключением политиков Украины и СМИ этой страны более нет никого, кто бы утверждал, что миротворцы являются «фактором напряжённости». Правда, есть чёткая градация среди тех, кто говорит об её успешности, на сторонников и противников её продолжения. Одни говорят, что мир здесь держится исключительно на миротворцах. Их оппоненты заявляют: «Миротворцы с успехом выполнили свою миссию и могут уступить место гражданским наблюдателям какой-нибудь международной организации». Раз, а то и по нескольку раз в месяц представители Молдовы и западных стран заявляют о необходимости смены формата миротворческой операции. Главный их аргумент – в зоне конфликта всё спокойно.
С этим никто спорить не собирается, но будет ли там спокойно, если уйдут миротворцы? Если это произойдёт, то в Зону безопасности тут же войдут воинские подразделения конфликтующих сторон. Никакая гражданская миссия предотвратить это не сможет, а дальше достаточно будет малейшей перебранки между молдавскими и приднестровскими военнослужащими или представителями органов правопорядка, чтобы ситуация вышла из-под контроля.
Что же касается гражданской миссии, то история молдо-приднестровских отношений знает печальный опыт четырёхсторонней (российско-украинско-молдо-румынской) разъединительной комиссии, работавшей в Бендерах с апреля по июнь 1992 года. Предотвратить Бендерскую трагедию она не смогла. Российско-украинскую часть комиссии пришлось эвакуировать из города под огнём, а молдо-румынская – сама исчезла за день до вторжения в Бендеры молдавских войск и полиции. Примечательно, что и в зоне грузино-осетинского конфликта в августе 2008 года ООНовские наблюдатели «проспали» концентрацию грузинских войск. Возможно ли подобное при нынешнем формате миротворческой операции в Приднестровье? Нет. По одной простой причине. Мониторинг ситуации в Зоне безопасности молдо-приднестровского конфликта проводится, в том числе, и представителями конфликтующих сторон, которые не будут закрывать глаза на явные признаки военных приготовлений.
Наконец, существует Совместное заявление президентов России, Молдовы и Приднестровья от 18 марта 2009 года, согласно которому смена формата миротворческой операции возможна лишь после окончательного урегулирования молдо-приднестровского конфликта, то есть после определения статуса Приднестровья. Насколько вы понимаете, перспектива эта весьма далекая.
Александр Никитин
