ОЛЬВИЯ-ПРЕСС ДМИТРИЙ ДОБРОВ: КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ…
Более
20 лет прошло с того момента, как начались события, приведшие в итоге к
образованию Приднестровской Молдавской Республики. На первом этапе эти события
были связаны с борьбой против волны молдавского национализма, выразившейся в
продвижении дискриминационного закона о языках. Одним из самых активных
участников этой борьбы в свое время стал бендерчанин Дмитрий Федорович Добров,
работающий сегодня в министерстве промышленности ПМР. Он был первым
председателем Бендерского рабочего комитета Советов трудовых коллективов.
В нынешнем году в свет выходит книга Дмитрия Федоровича «Час выбора», в которой он вспоминает о том, что происходило в Бендерах в конце 80-х. Активная общественная деятельность для Дмитрия Доброва началась в 1986 году, когда он поступил на работу на Бендерский машиностроительный завод инженером.
В 1985 году генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев объявил о начале перестройки в стране. Было много дискуссий о демократизации, о гласности, о преодолении застоя в экономике и социальной сфере и др. Как вспоминает Дмитрий Федорович, намерение было благим, но при этом никто толком не знал, как перестраиваться. Особенно в большое замешательство перестройка приводила местные партийные органы.
«Такое ощущение, что Михаил Горбачёв открыл огромные, ржавые ворота, но не сказал, куда идти. Видимо, сам не знал. Имея громадный аппарат власти, он не удосужился проанализировать, к чему приведёт провозглашённый путь демократизации и развала административно-командной системы», - пишет Дмитрий Добров в своей книге.
Очень скоро стало понятно, что местные партийные руководители не только не знают, как действовать в новых условиях, но и сопротивляются перестройке. Они привыкли работать по старинке, и их это вполне устраивало. Мало кто оказался способен изменить свою уже устоявшуюся жизнь партийного функционера.
Первым секретарем Бендерского горкома партии в то время был Владимир Воронин, который спустя 15 лет станет президентом Молдовы. Воронина часто приглашали на партийные собрания Бендерского машиностроительного завода. Парторганизация на БМЗ была тогда немаленькой – около 200-250 человек.
«Очень быстро мы убедились, что Воронин – типичный партократ. Он не отклонялся ни вправо, ни влево, а делал только то, что скажут сверху. При этом у него был авторитарный стиль управления, всякая критика пресекалась. Он мог уволить руководителя предприятия за опоздание на планерку, которую проводил в шесть часов утра. Так был, например, уволен начальник бендерского узла связи Олег Иванович Рясной», - вспоминает Дмитрий Добров.
Трудовые коллективы все больше убеждались, что партийное руководство старается уйти от наболевших проблем, отмолчаться. Видели это и работники БМЗ. Вера в компартию была еще сильной, но уже появились и сомнения. Появились они не у одного Дмитрия Доброва. На заводе создалась группа единомышленников, куда вошли рабочие Юрий Золотых, Юрий Левицкий, Анатолий Цеханович и другие.
Город ждал перемен. И вот началась подготовка к очередной городской партийной конференции. Накануне этого события группа рабочих и инженеров Бендерского машиностроительного завода решила выступить в городской газете «Победа» с большой статьей, посвященной недостаткам в медицинском обслуживании, торговле, общественном транспорте и других сферах. Статья, называвшаяся «Сквозь тернии застоя», показывала недоработки горкома партии во главе с Владимиром Ворониным. Дмитрий Добров вспоминает, как работники БМЗ пришли в редакцию «Победы», к главному редактору Николаю Корытнику, и попросили его опубликовать материал. Корытник сначала наотрез отказался. Но затем был трехчасовой разговор рабочих с сотрудниками редакции и, как рассказывает Дмитрий Добров, «газетчики нас поняли и решили рискнуть».
Статья, как обычно говорят в таких случаях, произвела эффект разорвавшейся бомбы. А на следующий день состоялась городская партконференция. Участникам раздали заранее отпечатанный доклад первого секретаря горкома Владимира Воронина. Но каково же было удивление делегатов, когда со сцены городского Дворца культуры прозвучал другой доклад, и в нем была как раз учтена та критика, которая была высказана рабочими на страницах газеты!
«Правда, в конце своего выступления Воронин отметил, что на машиностроительном заводе образовалась оппозиционная группа, которая, по его мнению, не так, как надо, понимает веяния времени. Но для нас это была первая победа на трудных путях свободы. Тогда же мы узнали, что главный редактор газеты «Победа» Корытник снят с работы и отправлен на пенсию. Но для нас, рабочих, он остался мужественным и порядочным человеком, нашим единомышленником», - пишет Дмитрий Добров в своей книге.
Через некоторое время, впрочем, в бендерском горкоме партии не стало и самого Владимира Воронина, и возможно, не последнюю роль в том, что он покинул Бендеры, сыграл тот самый газетный материал…
Как вспоминает Дмитрий Добров, после появления статьи на БМЗ начались проверки по партийной линии, начали наезжать инструкторы из Кишинева, и в периодических трениях с партийным руководством рабочие дожили до 1989 года. А в 1989 году в МССР возникла языковая проблема.
Сначала все было тихо, мирно, шли разговоры о том, что нужно изучать молдавский язык, на предприятиях Приднестровья были организованы соответствующие курсы, и многие начали их посещать. Газета «Советская Молдавия» опубликовала первый проект закона о языках. Он требовал широкого общественного обсуждения и доработки. Трудовые коллективы вскоре дали соответствующие предложения. Верховный Совет МССР обещал их рассмотреть.
Однако вскоре события приобрели совсем иной оборот. Стало известно о существовании другого проекта закона о языках, который нигде не печатался. Этот документ был продиктован начавшими резко усиливаться националистическими кругами. В соответствии с ним молдавский язык переводился на латиницу и провозглашался единственным государственным языком в МССР. Русский язык фактически ставился вне закона, а русскоязычное население серьезно ущемлялось в правах. При этом националисты в Кишиневе взяли курс на объединение с Румынией и стали проводниками ее политики в регионе.
Для Приднестровья эта политика означала румынизацию, которую Бухарест пытался проводить еще во время фашистской оккупации 1941-1944 годов. На левом берегу Днестра забили тревогу. Эта тревога усиливалась еще и потому, что коммунистические власти хранили молчание по поводу всего происходящего. Позже стало ясно, что уже тогда наметилось сращивание структур компартии и националистического Народного фронта.
Первыми, как вспоминает Дмитрий Добров, о складывающейся ситуации узнали директора предприятий. Они и рассказали своим трудовым коллективам, что Кишинев планирует без учета мнения русскоязычного населения все-таки принять дискриминационный закон о языках.
В своей книге «Час выбора» Дмитрий Добров пишет: «Группа директоров во главе с Гимном Пологовым организовала на заводе «Мезон» встречу с представителями трудовых коллективов, с профсоюзными активистами. Я и мои товарищи по заводу были на этой встрече. Мы выслушали глубокую озабоченность наших руководителей, обсудили все варианты, выработали план действий. Если фронтисты нагло оказывают давление на депутатов Верховного Совета, протаскивая свои идеи, то почему голос рабочего класса не должен прозвучать? Те многие предложения наших коллективов, которые мы давали при обсуждении проекта законов о языках, были просто отвергнуты. Все мирные наши попытки договориться, найти согласие отброшены в пылу националистического угара. Что же нам оставалось делать? Утереться от плевков и вернуться снова к своим станкам?».
Директора предприятий левобережья добились встречи с тогдашним первым секретарем Центрального комитета Компартии Молдавии Семеном Гроссу. Встреча была долгой, и все поняли, что партийное руководство ничего изменить уже не может, да и не хочет. После этого рабочие начали объединяться для защиты своих прав. Было решено на каждом предприятии образовать советы трудовых коллективов (СТК). На БМЗ в такой совет вошли Дмитрий Добров, Юрий Золотых, Юрий Левицкий, Юрий Петков, Том Зенович и Анатолий Цеханович.
Началась работа по созданию рабочего комитета - городского органа, который бы смог координировать деятельность СТК. Совещание, как вспоминает Дмитрий Добров, проходило в клубе Бендерской текстильно-ткацкой фабрики. В результате рабочий комитет был сформирован, а Доброва избрали его председателем.
Становилось очевидным, что необходима более жесткая реакция на складывавшуюся политическую ситуацию. Дмитрий Добров выехал в Тирасполь, где встретился с председателем тираспольского ОСТК Борисом Штефаном. Бендерчане поддержали идею объявить 16 августа 1989 года первую двухчасовую предупредительную забастовку. Она началась в 14.00. Но никакой реакции властей, кроме дежурного осуждения, на этот шаг не последовало. Бюро Бендерского горкома партии призвало всех «сохранять спокойствие и крепить дисциплину на производстве».
Тем временем после предупредительной забастовки рабочий комитет стал быстро разрастаться. Через неделю он уже насчитывал около 60-ти представителей трудовых коллективов. Илья Мильман, который был в то время юристом комитета, начал оформлять его регистрацию в качестве общественной организации.
Дмитрий Добров считает, что забастовка, хоть и не была замечена официальными властями, имела важные последствия. Первое из них – рабочие преодолели барьер растерянности и страха, почувствовали свою силу и способность объединиться. Второе – общество узнало о них и поверило. Как пишет Дмитрий Добров в книге «Час выбора», «мы обрели симпатии десятков тысяч простых людей, обрели их доверие и поддержку. Или, как принято сейчас говорить, обрели высокий рейтинг, дали людям надежду на стабилизацию общественной обстановки и надежду на достойную жизнь».
Поскольку требования трудовых коллективов не были услышаны, с 24 августа было решено объявить уже долговременную масштабную забастовку. Об этой забастовке много написано в учебниках истории. Мы напомним лишь, что в ней участвовало около 150 промышленных предприятий из Тирасполя, Бендер, Кишинева, Бельц, Комрата, Дубоссар, Рыбницы, Слободзеи, Григориополя, Днестровска и Каменки. В Бендерах к 27 августа бастовало 32 предприятия. Забастовка в Приднестровье продолжалась до середины сентября, а в Бендерах – и дольше. Она усилилась после 29 августа, когда на сессии Верховного Совета МССР националисты, несмотря на все возражения, под крики «Русские – вон из республики!» провели свой закон о языках.
Власти, по сути, игнорировали забастовку до тех пор, пока не была перекрыта железная дорога. После этого из Кишинева сначала прибыл прокурор железных дорог с угрозами, но, как вспоминает Дмитрий Добров, бастующие быстро проводили его до автобуса. Затем приехал начальник Молдавской железной дороги Герасимов. В конце концов пожаловали и почти первые лица – второй секретарь ЦК Компартии Молдавии К. Пшеничников и первый заместитель председателя Совета Министров МССР А. Сангели. Но и они не привели достаточных аргументов, чтобы убедить рабочих прекратить забастовку.
С самого начала власти сделали все, чтобы создать информационную блокаду вокруг забастовки. Бендерские рабочие изо всех сил старались прорвать эту блокаду, издавали свою «малую прессу» - газету «Известия рабочего комитета», ездили в редакцию «Советской Молдавии». На общесоюзные, центральные средства массовой информации выхода практически не было вообще. Но тут помог случай.
Как рассказывает Дмитрий Федорович, однажды к нему прибежали дружинники и говорят – дескать, тут прибыл какой-то генерал, просит встречи с самым главным. «Вошли к нам два человека: генерал и полковник. Генерал представился: «Осипов Владимир Васильевич, командующий Юго-Западной группой войск, кандидат в члены ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, хочу выяснить причину забастовок, причину остановки железной дороги, может, я чем-нибудь могу помочь?». Я объяснил генералу причину забастовки, причину остановки железной дороги, высказал требования трудовых коллективов. Генерал слушал с большим вниманием, оказывается, он ничего этого не знал», - пишет Дмитрий Добров в книге «Час выбора».
Когда генерал Осипов предложил помощь, забастовщики спросили его: а может ли он обеспечить им связь с руководством Советского Союза? В ответ на это генерал позвал Дмитрия Доброва в свой автомобиль, где находилась спутниковая система спецсвязи. Набрали кремлевский номер. К телефону подошел первый заместитель председателя Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов. Генерал назвал себя и доложил, что находится в Бендерах, в штабе забастовки. Сообщил, что руководство МССР не слышит требования рабочих. Лукьянов очень удивился: «Какие забастовки? Ведь вчера у нас в Москве был первый секретарь ЦК КПМ Семен Гроссу. Он ничего нам не сообщил об этом!».
Затем высокопоставленный представитель Центра поинтересовался, чего хотят трудовые коллективы. Генерал перечислил требования бастующих: чтобы в программе «Время» дали информацию о ситуации в Молдавии и чтобы Верховный Совет СССР немедленно направил в республику комиссию для анализа и оценки общественно-политической обстановки. Лукьянов взял час на раздумье.
Через час пришел ответ: сообщение в программе «Время» - будет, а в Молдавию приедет комиссия во главе с заместителем председателя Комиссии по национальной политике и межнациональным отношениям Совета Национальностей Верховного Совета СССР Еркином Ауельбековым.
Дмитрий Добров до сих пор помнит, какой дружный крик «Ура!» раздался после того, как ведущая программы «Время» прочитала короткое сообщение о забастовке в Молдавии. Посыпалась штукатурка со стен подвала, в котором находился рабочий комитет.
Генерал-полковник Осипов с самого начала предложил – в обмен на связь с центром забастовщики открывают железную дорогу для его воинских эшелонов, которые стояли на станции Бендеры. Однако рабочие категорически отказались сделать это до прибытия московской комиссии. Дмитрий Добров вспоминает: «Генерал очень обиделся на меня: «Вы меня подвели! Я обещал – я сделал! А вы?» Расстроенный до крайности, он хлопнул дверками и уехал. Но в нашей памяти генерал Осипов остался настоящим офицером, ставшим на защиту интересов бастующих рабочих».
То, что было дальше, всем известно. В регион прибыла комиссия Ауельбекова, посетила Кишинев, затем Тирасполь и Бендеры, общалась с бастующими рабочими. Сначала депутаты Верховного Совета СССР, как вспоминает Дмитрий Добров, были настроены не очень доброжелательно. Но изучение ситуации на месте изменило все, и в Москву пошел объективный отчет о происходящем.
Результатом работы комиссии Ауельбекова стало подписание 9 сентября 1989 года трехстороннего соглашения между властями Молдовы, Верховным Советом СССР и забастовочным комитетом. В соответствии с этим документом должна была быть назначена правовая экспертиза законов о языке. При этом тогдашний председатель президиума Верховного Совета МССР, а впоследствии первый президент Молдовы Мирча Снегур не согласился с пунктом о равноправии молдавского и русского языков.
Несмотря на визит комиссии Верховного Совета СССР, требования о двуязычии были по-прежнему проигнорированы, деятельность Народного фронта не была прекращена и ситуация не изменилась. Союзные органы власти выступили с осуждением национализма, но это не возымело действия. Центр начал терять контроль над республиками.
25 сентября Бендеры прекратили забастовку. Этот период борьбы за свои права завершился. «Необходимо было теперь в более спокойной обстановке проанализировать итоги забастовок. Наметить иные, более действенные пути защиты интересов рабочего класса», - пишет Дмитрий Добров в своей книге.
Для Приднестровья настал тот самый «час выбора». Выбор был сделан 2 сентября 1990 года, когда на чрезвычайном съезде народных депутатов Приднестровья всех уровней была провозглашена Приднестровская Молдавская Республика.
Оценивая итоги забастовки августа-сентября 1989 года, Дмитрий Добров отмечает, что она «прозвучала предупредительной сиреной о надвигающемся кризисе, о предстоящем развале могучего государства. Жаль только, что наша тревога хоть и была услышана, но не вызвала у властей стремления к решительным действиям».
Книга «Час выбора» была задумана Дмитрием Федоровичем давно. Но, как он говорит, все не хватало времени сесть за письменный стол. Своеобразный толчок дала встреча Президента республики Игоря Смирнова с ветеранами Объединенного Совета трудовых коллективов, состоявшаяся несколько лет назад. Президент тогда попросил поднять руки тех, кто написал свои воспоминания об исторических событиях возникновения ПМР. «Подняли руки пять-шесть человек, - вспоминает Дмитрий Добров. - Тогда Игорь Николаевич упрекнул нас, что мы не уделяем внимание вопросам воспитания нового поколения приднестровцев, не делимся пережитым опытом борьбы за создание и становление нашей республики. Его упрёк дал своеобразный толчок, и работа начала продвигаться».
В результате получилась книга, включившая в себя личный опыт, исторические свидетельства и документы, в свое время имевшие гриф «не для распространения». Книга, которая сохранит живые факты забастовки 1989 года в Бендерах.