ОЛЬВИЯ-ПРЕСС

КРУГИ АДА ИВАНА БРУСА

Я не напрасно беспокоюсь, Чтоб не забылась та война: Ведь эта память – наша совесть.

Она, Как силы нам нужна… Юрий Воронов

Бендерчанин Иван Брус инвалид I группы без малого 35 лет – с 1976 года. У него целый букет  болезней сердечно-сосудистой системы, желудочно-кишечного тракта, плюс аденома. Три раза в день он принимает по девять таблеток. Итого – 27 таблеток каждый день. Они притупляют боли, заглушают болезнь. Но есть то, что невозможно заглушить никакими лекарствами – воспоминания. Этот человек еще совсем мальчишкой прошел все круги ада на земле, будучи узником фашистских концлагерей.

Родом Иван Брус из Винницкой области. Ему было всего 12-ть лет, когда он в 1941 году попал в один из самых страшных концентрационных лагерей Третьего Рейха – Освенцим. Это был крупнейший лагерь уничтожения, его называли фабрикой смерти, конвейером смерти, машиной смерти. В его чудовищных  печах, от непосильного труда, холода и голода сгинули 4 миллиона человек.

 Как вспоминает Иван Григорьевич, туда прибывал эшелон за эшелоном. По прибытии с людей снимали и забирали всю одежду и оставляли нагими. Иван Брус рассказывает, что сначала все стеснялись друг друга, а потом, ничего, привыкли. Очень хотелось согреться:  было холодно, и шел сильный дождь.  Маленький Ваня пробрался в середину скопления людей и так грелся. А еще очень хотелось пить. Спасались тем, что слизывали друг с друга пот. Почему-то он, этот пот лил с людей ручьями, хотя не должен был в условиях холода и голода. Но он все же тек.

К утру, когда эсесовцы пришли сортировать людей, в бараке была куча мертвых тел. А Ваня выжил благодаря своей хитрой уловке.

Как только закончился полуторамесячный карантин, Ваню перевели в Бухенвальд – также один из крупнейших нацистских концентрационных лагерей. Официально он создан в 1937 году в окрестностях Веймара, однако первые заключённые появились здесь ещё в 1933 году, когда лагерь назывался Эттерсберг. За 8 лет около 239 тысяч человек были узниками Бухенвальда. Вначале это были немецкие антифашисты, позднее, в годы Второй Мировой войны, представители многих других национальностей. Здесь проводились эксперименты на людях. Заключённых эксплуатировали владельцы крупных промышленных фирм, чьи предприятия были расположены в районе Бухенвальда (Сименс, Юнкерс и др.)

Кто был заказчиком той работы, которую в лагере делал Иван Григорьевич ему не известно, но она была ужасна. Мальчик Ваня работал в цехе по снятию кожи с трупов. Он вспоминает, что транспортером подавались мертвые тела, женщины-надзиратели указывали с которого снимать, и  что это делалось очень легко. Обрезалась кожа с бедер, груди и спины и быстрым движением наматывалась на руку. Там же кожу отделывали, сортировали, прокладывали каждый ее квадрат пергаментной бумагой, складывали в стопки, а потом – в ящики из фанеры.

В том же цехе было несколько углублений, обложенных кафелем и заполненных какой-то жидкостью. В них плавали трупы. Жидкость разъедала кожу и мягкие ткани и оставляла лишь скелеты. Потом за ними приезжали покупатели из школ и забирали их в качестве наглядных пособий для уроков анатомии.

Из Бухенвальда Иван Брус попал в красивейший город Кобленц на западе Германии. Город окружен высокими зелеными холмами а его окрестности изобилуют старинными замками и развалинами укрепленных сооружений. Вот среди этих живописных холмов и был расположен в 1942 году военный госпиталь, где у Вани, как и у сотен других детей фашисты брали костный мозг и кровь. Сколько раз за почти полгода у него производили забор крови не счесть, а спинно-мозговую жидкость  брали где-то два раза в месяц. Иван Григорьевич вспоминает, что за каждую провинность били нещадно, а кормили так: в каждом углу огромного коридора стоял алюминиевый бак с запаренными семенами овса. Это варево надо было набирать в плошки руками и руками же есть – ложек не давали. Опять же, немки-надзирательницы подливали порой уже зеленое, зацветшее варево и кричали: «эссен, эссен, швайн»:  «ешьте, ешьте, свиньи».

Поначалу в госпитале детям выдали арестантскую полосатую робу, но когда прибыла с визитом комиссия Швейцарского Красного Креста, ребят переодели в обычную одежду. А для того, чтобы не сбежали, им выбрили посередке головы полосу. Остальные волосы при этом оставались длинными.  Но однажды, ребят все-таки побрили наголо, и почему-то стали обращать на них меньше внимания. Ваня Брус понял – это шанс и сбежал. Прошел всю Германию, Польшу, и попался совсем немного не дойдя до родной Украины – в польском городе Перемышле.   Причем, поймали его члены так называемой Русской освободительной армии, или, иначе, власовцы.

Там он чуть не погиб от голода. Правда один охранник решил сжалиться над мальчишкой и принес ему котелок каши и кирпич хлеба. Ваня все это смёл тут же.  Охранник решил с ним поговорить по-украински, а так как юноша его не понимал, вышел из себя, начал кричать и бить кулаком по столу. В это время по коридору проходил немецкий офицер, зашел на крик, «вмазал» охраннику, и отправил Ваню поездом назад в Германию.

На сей раз его путь лежал до Франкфурта-на-Майне, а, точнее, до Оберланштейна – живописного городка на правом берегу Рейна. Там фирма «Шредер и Штадельман» производила сыпучие красители. И для этого производства им требовались непременно дети.  Взрослых там не было. Видимо, впитавшиеся в кожу разноцветные краски на детках смотрелись гораздо умильнее, чем на взрослых.

Также по-своему мило немцы скорбели по разбитой под Сталинградом стотысячной армии генерал-фельдмаршала Паулюса: они поставили на всех углах города елочки. Тогда Ваня, как и сотни тысяч его товарищей по несчастью еще не догадывались, что разгром и пленение 6-й армии Вермахта и еще четырех армий других стран, был переломным моментом в ходе военных действий, после которых немецкие войска потеряли стратегическую инициативу. Сталинградская битва отметила начало освобождения страны, а также оккупированных территорий Европы, приведшего к окончательному поражению нацистской Германии в 1945 году. До освобождения оставалось недолго.

Но пока мучения продолжались. За Оберланштейном последовал Бадемс, расположенный неподалеку. Там Ваня Брус работал на шахте по добыче цинковой руды. И кроме него там работали тоже только дети: долбили  молотками, вручную, с помощью фанерных скребков обитых жестью грузили 60-тонные платформы. А еще там все время текла вода по щиколотку, температурой где-то 50 градусов. Из-за этого пальчики и пяточки раскисали практически до кости.

Вторая попытка побега, которую предпринял Иван Брус, также оказалась неудачной. Его поймали и на сей раз отправили в тюрьму. В его камере крыши не было и было видно небо, зато были стены 1,5 на 1,5 метра, по периметру труба, по которой все время текла вода, посередине – табуретка. Ваню жестоко избивали несколько раз – привязывали за ноги, подвешивали головой вниз, истязатель надевал перчатку и был по лицу и голове. Лицо после этого было черное от побоев, нос разбит, а глаза ничего не видели. Но юноша так и не сказал, откуда он сбежал. Ничего от него не добившись, Ваню определили в специальные команды Рунштедта, которые занимались сбором трупов на улицах Франкфурта-на-Майне. Город постоянно бомбили американские и английские бомбардировщики. Иван Григорьевич вспоминает, что, зачастую, трупы приходилось собирать по частям: там рука, там нога, там голова.

Затем он попадает в концлагерь СС «Флюссенбюрг». Интересно, что в это же время, в начале 1945 года, судя по откровениям экс-президента Украины Виктора Ющенко, там находился его отец, Андрей Ющенко. Неизвестно, встречался ли Иван Брус с отцом будущего президента, который запомнился тем, что героизировал нацистских преступников, но весть об  освобождении  весной 45-го года узники получили все вместе.

Освободившие лагерь американцы сперва полечили Ивана Бруса в Мюнхене, а потом отправили на военно-морскую базу в городе Бизерта (это недалеко от столицы Туниса), где он грузил продукты питания Красного Креста. Здесь он совершает третий побег, уже удачный. Долгий долгожданный путь домой Ивана Бруса растянулся до 1947 года.

За позднее возвращение на Родину не достигшему еще 17-летия парню присудили 10 лет тюрьмы. Ваня как всегда поступил по-своему: каким-то образом сбежал и поступил в школу фабрично-заводского обучения, выучился, приобрел специальность, пошел работать, встретил свою любовь, женился. В общем, наконец-то зажил нормальной жизнью простого советского гражданина. Правда есть у Ивана Бруса одна особенность: он ростом с 12-летнего парня, того, каким он попал в Освенцим. Тогда он был выше всех своих сверстников, они выросли – а он нет. Правда, в свои 12-ть лет он уже стал взрослым, практически стариком.

Инна Делева