ЧТО ПРИДЕТ НА СМЕНУ ФОРМАТУ 5+2?
1.
В
нынешнем году политический сезон для молдо-приднестровского урегулирования,
судя по всему, окончится позже обычного. 7-8 июля состоялся последний перед
летними каникулами раунд консультаций в формате 5+2. Однако процесс переговоров
не исчерпывается только этим консультациями. Сегодня в Молдову и Приднестровье
прибывает заместитель министра иностранных дел России Григорий Карасин. Цель
его визита – обсудить перспективы развития внутренней политики Молдовы,
подчеркнуть заинтересованность РФ в сохранении нейтрального
военно-политического статуса РМ, ну и, конечно же, затронуть тему
молдо-приднестровского урегулирования. Все три вопроса в понимании российской
стороны взаимосвязаны.
Масла в огонь подлило недавнее решение Международного суда ООН, который фактически подтвердил законность государственно-правового признания Косово. Решение это тоже было принято перед уходом европейских чиновников на каникулы. Оно, хоть и было консультативным, разбудило старые дискуссии о косовском прецеденте для Южной Осетии, Абхазии, Нагорного Карабаха и Приднестровья. Россия пока делает хорошую мину при плохой игре – в своем комментарии МИД РФ подчеркнул, что Международный суд не высказался о том, является ли Косово государством, и о правомерности признания края рядом стран.
Но все это понятно и без специальных определений. Суд постановил, что декларация о независимости Косово, провозглашенная в феврале 2008 года, не противоречит международному праву. Это автоматически означает, что Косово государством все-таки является и что те страны, которые признали его в качестве такового, сделали верный выбор. США, кстати, так и истолковали судебное решение. «Международный суд согласился с давним мнением США о том, что провозглашение независимости Косово соответствует международному праву. Косово является независимым государством, а его территория неделима. Призываем страны, которые еще этого не сделали, признать Косово», - заявила, например, госсекретарь США Хиллари Клинтон.
Возвращаясь к молдо-приднестровскому урегулированию и формату 5+2, можно отметить, что после формирования нового молдавского правительства было достаточно много встреч политических представителей Приднестровья, Молдовы, России, Украины, ОБСЕ, Евросоюза и США. Возможно, их было даже больше по сравнению с другими политическими сезонами. Другое дело, что консультации, как и раньше, не принесли осязаемого результата – формат 5+2 так и не смог, например, подойти к возобновлению официальных переговоров. То, что мы сейчас видим в рамках формата – это, как известно, неофициальные встречи.
Все западные политики на протяжении последних лет твердили, что молдо-приднестровское урегулирование может быть достигнуто только путем переговоров в формате 5+2. Казалось, что эта ситуация будет продолжаться еще очень долго. Однако 7 июля нынешнего года, как раз во время последних венских консультаций «5+2», традиция нарушилась. Министр иностранных дел Финляндии Александр Стубб, побывавший с визитом в Кишиневе, заявил, что формат 5+2 свою работу выполнил и что нужно искать другие формулы и способы молдо-приднестровского урегулирования. На заявление Стубба, который в 2008 году был действующим председателем ОБСЕ, никто серьезного внимания не обратил, большого веса ему не придал. Между тем оно может свидетельствовать о новых тенденциях и планах западных игроков, прежде всего Евросоюза.
2.
Переговорный формат 5+2, как известно, был создан в конце 2005 года. «Пять» - это традиционные участники переговоров, то есть Молдова, Приднестровье, Россия, Украина и ОБСЕ. А «два» - это США и Евросоюз, присоединившиеся к процессу урегулирования в качестве наблюдателей.
Формат 5+2 как официально действующий механизм работал недолго – в конце февраля 2006 года делегация Республики Молдова покинула заседание политических представителей, а 3 марта Кишинев и Киев объявили Приднестровью таможенную блокаду. С тех пор работа формата 5+2 сначала надолго заморозилась, а затем приобрела характер неофициальных консультаций в полном либо усеченном составе. Никаких решений в рамках «5+2» не принимается уже более четырех лет.
Для Брюсселя и Вашингтона суть формата 5+2 была в том, что он позволил им войти в процесс молдо-приднестровского урегулирования не только через ОБСЕ, но и непосредственно. Они вошли. Евросоюз при этом был более активным, чем Соединенные Штаты, у которых нет прямых интересов в регионе. Начиная с 2010 года, внимание ЕС к молдо-приднестровскому урегулированию резко возросло. Европейские дипломаты проявили интерес к железнодорожной проблематике и предложили схему разблокирования железнодорожного сообщения. Также они обещали посодействовать в реализации ряда экологических проектов, выделить около полумиллиона евро на программы поддержки бизнеса в Приднестровье. Со стороны ЕС началась практическая работа по созданию еврорегиона «Днестр», в который войдут Каменский и Рыбницкий районы.
Поначалу казалось, что все это вписывается в стандартные программы сотрудничества и не затронет политические подходы ЕС. Тем более что они поначалу и не менялись, в них не появлялось новых инструментов. И на какие-то шаги стран Евросоюза, предпринятые вне рамок формата 5+2, никто особо не рассчитывал.
Однако 6 июня, после встречи российского президента Медведева и канцлера Германии Ангелы Меркель, стало ясно, что шаг такой сделан. Более того – постепенно становится понятным, что лидеры двух стран претендуют на создание такого механизма молдо-приднестровского урегулирования, который представлял бы определенную альтернативу формату 5+2.
Александр Стубб на своей пресс-конференции в Кишиневе как раз и указал на возможность этой альтернативы, когда заявил, что «Верховный представитель ЕС Кэтрин Эштон и министр иностранных дел РФ Сергей Лавров должны встретиться и найти способы того, как продвигать решение приднестровского вопроса».
3.
Российско-германский меморандум от 5 июня, вернее, та его часть, которая касается совместных усилий РФ и ЕС в молдо-приднестровском урегулировании, безусловно, может сказаться на перспективах формата 5+2. При этом документ, подписанный Медведевым и Меркель, нужно рассматривать в совокупности с российско-украинским заявлением от 17 мая 2010 года. Эти два документа способны положить начало политическому механизму, который, вполне вероятно, придет на смену формату 5+2.
Стоит обратить внимание на ту новую реальность, которая наступила после появления деклараций Медведева-Меркель и Медведева-Януковича. Формат 5+2 как бы разделился на сильных и относительно слабых игроков. В первой группе оказались Россия, Украина и Европейский Союз, ставшие участниками майско-июньских договоренностей. В группу же «слабых» попали ОБСЕ и США, фактически выпавшие из процесса консультаций на самом высоком уровне.
Важно зафиксировать эту новую тенденцию, потому что если она продолжится, мы со временем можем увидеть примерно следующий формат молдо-приднестровского урегулирования: Молдова и Приднестровье будут сторонами, Россия и Евросоюз – главными политическими и экономическими коспонсорами, Украина – региональным коспонсором, а США и ОБСЕ – только наблюдателями.
Стоит отметить, что, как подчеркивают западные аналитики, Брюссель в конце концов согласился с тем, что Германия может вести переговоры с Россией от имени всего ЕС. Это касается в том числе и молдо-приднестровского урегулирования. Берлин получил карт-бланш, который он, конечно, попытается в полной мере использовать. Если дело окончится удачно, то это сулит большие политические дивиденды и немецкой внешней политике в целом, и канцлеру Ангеле Меркель в частности.
Нужно обратить внимание на то, что Германия уже сегодня серьезно относится к возможному формированию нового механизма молдо-приднестровского урегулирования, в котором ЕС будет не наблюдателем, а одним из основных участников. Берлин организационно готовится к такой метаморфозе. В структуре германского МИД появился пост специального представителя ФРГ по вопросам урегулирования. И этот спецпредставитель (им стала немецкий дипломат Патриция Флор) уже даже побывал в Тирасполе, где состоялись встречи с руководством министерства иностранных дел, Вице-Президентом ПМР Александром Королевым и Председателем Верховного Совета республики Анатолием Каминским.
Для того, чтобы формат 5+2 эволюционировал в более жизнеспособную схему молдо-приднестровского урегулирования, России и Евросоюзу еще необходимо будет найти согласие по ряду ключевых вопросов. Один из них – это возможность федерализации или конфедерализации Молдовы. Здесь россияне и европейцы вполне в силах сблизить позиции. Многие европейские дипломаты не отрицают федеративных идей. Например, министр иностранных дел Бельгии Карл де Гюхт, когда был в 2006 году действующим председателем ОБСЕ, предлагал использовать опыт своей страны для молдо-приднестровского урегулирования.
России и Евросоюзу нужно будет сместить акценты в дискуссиях по проблеме урегулирования. Речь идет о том, чтобы не выдвигать на первый план вопрос о российском военном присутствии в Приднестровье, а обсуждать его в контексте разрешения конфликта и последующей мирогарантийной операции. Дипломатии Евросоюза, если она стремится достичь реального результата, необходимо отказаться от политических деклараций с требованием вывода российских войск из региона. Подобные декларации до сих пор принимает Парламентская ассамблея ОБСЕ. Они говорят лишь об устаревшем подходе к проблемам геополитики, устаревшей «повестке дня».
Следующий политический сезон, который откроется в сентябре, покажет, как будет идти дело с созданием более эффективной модели урегулирования и к чему могут прийти Россия и Евросоюз. Вновь отметим, что на процесс урегулирования в любом случае будет падать тень «косовского прецедента».
В заключение – несколько слов об Александре Стуббе, нарушившем традиции и посягнувшем на неприкосновенность формата 5+2. Стубб был действующим председателем ОБСЕ как раз во время вооруженной агрессии Грузии против Южной Осетии. Он стал одним из авторов плана Медведева-Саркози.
Когда Дмитрий Медведев принял решение о признании Южной Осетии и Абхазии, Александр Стубб выступил против этого. Но еще более резко он высказался против введения каких-либо санкций в отношении России. Западными аналитиками Стубб причисляется к той части европейской элиты, которая выступает за сближение России и ЕС в сфере региональной безопасности.