Приднестровские парадоксы молдавской политики

ПРИДНЕСТРОВСКИЕ ПАРАДОКСЫ МОЛДАВСКОЙ ПОЛИТИКИ Сообщество за демократию и права народов

20.05.2010

В переговорном процессе между Молдовой и Приднестровьем затишье уже больше четырех лет. Активные попытки вывести переговоры на высший уровень с помощью формата «2+1» (ПМР, Молдова, Россия) оживляли безрадостный пейзаж урегулирования, но и они остались в памяти лишь в виде легкой ряби в тихом омуте. На первый взгляд такая ситуация должна устраивать Приднестровье. Несмотря на экстремальные условия, республика уже 20 лет живет в качестве независимого государства. Здесь научились выживать в условиях блокад и кризисов. Социальные обязательства государства выполняются, несмотря на отсутствие внешних займов и кредитов. Наконец, здесь царит мир и стабильность. Но эта сторона видимого благополучия все эти годы дополняется издержками непризнанного статуса. Права приднестровцев систематически нарушаются, республике ограничивают возможность внешнеэкономической деятельности, блокируется нормальная работа транспорта, сдерживается приток инвестиций. Пассивный подход к политическому урегулированию чреват накоплением усталости в обществе, разочарованием приднестровцев в своих главных союзниках – России и Украине.

Столь ожидаемое Совместное заявление президентов Медведева и Януковича не стало сенсацией. Перспективы урегулирования быть может, уже не столь туманны, но и особого оптимизма пока не вызывают. В Тирасполе ждут практических шагов, которые снимут с экономики удавку молдавских санкций и позволят республике нормально развиваться.

* * *

Жизнеспособность приднестровского государства в 2000-е годы была отчасти обусловлена промахами Кишинева. Попытки молдавской дипломатии загнать приднестровцев в угол оканчивались ничем. В 2001 году, будучи еще «пророссийским» президент Воронин, как казалось, смог ввести в заблуждение Владимира Путина своей риторикой про «молдавскую Чечню». Россия поддержала блокадные действия Кишинева, запретив ввоз приднестровской продукции без соответствующего таможенного оформления Молдовы. Но, договорившись с Москвой, в Кишиневе не учли позиции Украины, для которой устойчивые экономические связи с Приднестровьем не были пустяком. Украинские области не поддержали блокаду. В результате с наскока решить «приднестровскую проблему» экономическими мерами не получилось. Кишиневу пришлось идти по пути планомерной работы с Киевом по изменению таможенного режима на приднестровско-украинской границе.

В 2003 году работа Кишинева в этом направлении получила поддержку Евросоюза. Дело в том, что еще в конце 2002 года Тирасполь заблокировал вывоз российских вооружений из региона из-за отказа Воронина продолжать урегулирование по пути федерализации Молдовы. Ответственность за срыв сроков свертывания российского присутствия Запад возложил на Тирасполь. Следовательно, Западу надо было поддержать действия Молдовы направленные на подрыв приднестровской государственности.

Пользуясь этой поддержкой, в мае 2003 и в июне 2004 Кишинев достиг определенных успехов на переговорах с Киевом. Но Кабинет Януковича оказался прагматичным: заключая соглашения с Молдовой, украинцы уклонялись от соучастия в давлении на ПМР, оставляли возможности для невмешательства в приднестровские дела. Этот процесс затянулся и, быть может, окончился бы для Кишинева ничем, если б не смена власти в Киеве. На оранжевой волне команда Ющенко чувствовала в себе силы сдвинуть горы, тем более что за спиной были Америка и Евросоюз. Пророссийское Приднестровье казалась маленькая помехой, устранение которой могло дать толчок Украине на пути в евроатлантические структуры. Ющенко согласился выступить инициатором урегулирования.

Украинский план предполагал экспорт «апельсинов» в Приднестровье. Здесь должны были пройти выборы в Верховный Совет под международным наблюдением, и состав этого органа, по мысли украинских демократов, должен был соответствовать чаяниям Запада. Выборные технологии были апробированы в Украине. Но кишиневским реалистам, знающим политическую обстановку в Приднестровье, радужные перспективы, обрисованные киевским мечтателем, не понравились. План был тихо свернут, зато работа по установлению таможенной блокады продолжилась. А поскольку за дело взялся Запад, Молдова получила техническую поддержку в виде европейской миссии EUBAM.

Для блокады было все готово: мониторинговая миссия, размещенная на украинских таможнях, отлавливала фуры с окорочками, Кишинев и Киев заключали последние таможенные соглашения. Правда помехи создавали предприниматели и директора предприятий, в том числе украинских, которые доказывали ущербность для украинских интересов введение в действие новых таможенных правил. Импорт украинских товаров в Приднестровье составлял 300 млн. долларов в год. Эти доводы отодвинули блокаду на месяц, но воспрепятствовать ей не смогли. Политические амбиции оказались сильнее экономических нужд.

В марте 2006 усилия Молдовы были вознаграждены. Свершилось! Приднестровье, наконец, блокировано с помощью Украины. Но против блокады была Москва. Для России финансовые проблемы маленького государства – это небольшие издержки внешнеполитического процесса, в особенности, когда на кону интересы, по меньшей мере, 100 тысяч российских граждан. Не менее важной для Кремля была задача «обойти» Ющенко на приднестровской дистанции. Поэтому и на этот раз блокада не удалась. Более того, она обернулась прямыми потерями для Молдовы. Россия ввела винное эмбарго. Понесла ущерб и Украина. Каждый день бездействия приднестровского участка железной дороги стоил Украине 1 миллион гривен. А потери украинского бизнеса, работавшего с Приднестровьем, никто не считал.

Так или иначе, неспособность Кишинева договорится с Москвой и Киевом о единстве действий в отношении ПМР, дважды спасала Приднестровье от экономического коллапса и краха государственности.

Но сегодня, режим в Киеве уже другой, теперь Россия и Украина в молдо-приднестровском урегулировании выступают с единой позицией. Все это подкрепляет надежды Тирасполя на то, что позиции России в регионе будут усиливаться, а значит, будут учтены и российско-украинские интересы, в том числе и экономические. Эти интересы совпадают с интересами Приднестровья.

* * *

Совместное заявление президентов России и Украины Медведева и Януковича для Приднестровья выглядит малоперспективным. В нем говорится о решении молдо-приднестровских противоречий «на основе соблюдения суверенитета и территориальной целостности Республики Молдова, конституционного нейтралитета и формирования единого правового, экономического и оборонного пространства». То есть, в нем нет и речи о какой-либо форме федерации или даже об «общем» государстве. По сути, Москва и Киев вталкивают Приднестровье в политическое пространство Молдовы. В целом такая позиция отвечает интересам России и Украины, которые не хотят обременять себя сложностями, связанными с признанием ПМР, и при этом хотят сохранить Молдову в числе своих союзников. Ведь единая с Приднестровьем Молдова в силу уже внутриполитических обстоятельств не сможет выпасть из орбиты двух славянских государств.

Действительно, сейчас на молдавском поле действуют две силы: прозападные либерал-демократы, которые выступают за объединение с Румынией, и коммунисты, которые сдавали Молдову Румынии по-тихому, не мешая осуществлению здесь румынских программ. Из двух зол молдавский электорат традиционно выбирал меньшее, поэтому с 1998 года коммунисты неизменно лидировали на парламентских выборах. Но за 18 лет румынской оккупации в сфере образования и, частично, в сфере СМИ, в Молдове выросло целое поколение идеологических румын. Такая ситуация обернулась апрельскими погромами 2009 года, и приходом к власти более честных и последовательных прорумынских политиков.

Эти политики честно заявили о своих румынских и европейских симпатиях, честно подняли тарифы и отняли льготы у пенсионеров, честно сократили штат госслужащих и понабрали западных кредитов, честно раздавали «железные кресты» ветеранам в честь Дня Победы. Эта честность, судя по настроениям избирателей, может стоить этим политикам столь дорогой им власти. Выборы, которые должны состояться в Молдове в этом году, скорее всего не позволят действующему либеральному Альянсу сохранить свои позиции в парламенте. Партия Гимпу вообще рискует остаться не у дел. А значит, следует ожидать победоносного возвращения во власть коммунистов во главе с Владимиром Ворониным.

У либералов пока еще остаются пути для маневра. Они пытаются оттянуть момент перераспределения власти. Но чем дольше они его откладывают, тем больший груз негатива они накопят к моменту выборов. Окно возможностей для них быстро сужается. Больше всего этим обстоятельством озабочен самый радикальный, но и самый честный из лидеров Альянса Михай Гимпу. Для него существует только один шанс остаться у власти – под видом спасения Молдовы от коммунистического реванша – провернуть аферу по сдаче РМ Румынии. Во время недавнего визита румынского президента в Кишинев Гимпу выпрашивал у Бэсеску пост вице-спикера румынского парламента. Тот отказал, но Гимпу, что называется, засветился.

И вот, если представить, что на этом внутриполитическом поле появиться третья сила – приднестровская, а значит честная пророссийская, то предпочтения молдавского электората предугадать не сложно. В 2001 году избиратели, отдавая голоса ПКРМ, на деле голосовали за Россию. Тогда коммунистам удалось получить конституционное большинство в парламенте. Рейтинг ПКРМ и ее лидера снижался по мере дистанцирования Воронина от пророссийского курса. Если в 2001 году рейтинг превышал 60%, то в 2009 – снизился до 35%. В большинстве своем это люди старшего и среднего возраста, а также русскоязычные. Многие из них, разуверившись в Воронине, продолжали голосовать за ПКРМ от безвыходности. Гипотетическая приднестровская партия на молдавском политическом поле имеет шанс сходу отобрать большую часть электората у ПКРМ и собрать весь протестный электорат. В гипотетической единой Молдове у приднестровцев оказались бы наиболее реальные шансы на полноту власти.

Приднестровизация Молдовы, возможно, и является дальним прицелом Совместного заявления Медведева и Януковича. Но вот достичь такого благоприятного для Москвы и Киева расклада, зная реалии молдавской политики, весьма проблематично.

Прежде всего, пока в Кишиневе бал правят либерал-демократы, устойчивой властной структуры в Молдове не появится. Сейчас они едины в борьбе с общей угрозой – коммунистами. Но ПКРМ (во многом благодаря ошибкам Альянса) твердо стоит на ногах, а значит политическая стабильность в РМ, в период деятельности либерального Альянса, исключена. Но пока в Кишиневе политическая неразбериха Москве и Киеву не целесообразно развивать активность на приднестровском направлении.

Но, быть может, порядок установится после очередных парламентских выборов? К власти возвратится Воронин, и Москва и Киев начнут готовить совместный план в духе «Меморандума Козака». Казалось бы, в этом случае Тирасполь окажется загнанным в угол и должен будет отказаться от независимости. Но согласится ли Воронин пустить на свое политическое поле тех, кто похоронит его партию на первых же парламентских выборах? Можно не сомневаться, что Воронин сделает все возможное, чтобы не допустить этого.

* * *

Какие же условия нужны Кишиневу, чтобы он согласился интегрироваться с Приднестровьем? Учитывая направленность политики Молдовы на протяжении последнего десятилетия, можно предположить, что Кишиневу нужна приднестровская собственность. Это так, но даже добившись своего Кишинев не избежит получения в нагрузку населения Приднестровья, а оно само по себе - действенный политический фактор. Как справится с этим фактором, в Кишиневе не только знают, но и умеют.

Нынешняя политическая система Молдовы формировалась в 90-е годы в условиях массовых кадровых чисток, травли русскоязычного населения, националистической истерии. Необходимый эффект тогда был достигнут. Русские, украинцы, представители других нетитульных наций уезжали из Молдовы, в том числе и в Приднестровье. Причем уезжали самые активные. В результате, русских партий в Молдове сегодня нет, политическое поле зачищено.

Поэтому приднестровское урегулирование по-молдавски означает основательную зачистку Приднестровья от политически активного элемента. «Демилитаризация, демократизация, декриминализация» - так называют кишиневские идеологи этот процесс.

Разумеется, Москва и Киев подобных сценариев не допустят. В совместном документе вероятно не случайно в качестве составляющих урегулирования упоминается «соблюдение прав и свобод человека в соответствии с нормами и принципами международного права». Получается, что Тирасполю нечего беспокоится. Любой, даже самый жесткий для Приднестровья расклад будет с треском провален Кишиневом.

Вместе с тем необходимо также учитывать тот курс, которым Молдова следует с момента обретения независимости. Румынский фактор в последние годы набирает силу и становится одним из самых действенных. Пока Москва безуспешно занимается проектами приднестровизации Молдовы, Бухарест осуществляет ряд долгосрочных проектов, финалом которых, как надеются многие румынские политики, станет аннексия РМ.

В этой ситуации России стоило бы позаботиться о сохранении тех рубежей, которые она уже имеет, подумать о защите прав оставшегося русского и русскоязычного населения Молдовы, а не торговаться о трансформации нынешней миротворческой операции в мирогарантийную под эгидой ОБСЕ «в контексте» приднестровского урегулирования.

Илья Виноградов