ВЛАДИМИР ЯСТРЕБЧАК ОТВЕТИЛ НА ВОПРОСЫ УКРАИНСКОГО ИЗДАНИЯ «ЗЕРКАЛО НЕДЕЛИ»
—
Господин Ястребчак, как бы вы прокомментировали последние события
внутриполитической жизни Молдовы и их возможное влияние на процесс приднестровского
урегулирования?
— Переговорный процесс ведут равноправные стороны — Молдова и Приднестровье. Их руководители принимают юридические и политические обязательства (в таком формате подписаны базовые соглашения 1994— 2001 гг., а также совместное заявление руководства России, Приднестровья и Молдовы 2009г.). Избрание полноправного президента РМ может помочь найти модель урегулирования, учитывающую существующие реалии.
Существует и человеческий фактор. РМ живет в условиях перманентных выборов, когда чиновники беспокоятся не о выработке стратегических решений, в том числе в работе с Приднестровьем, а о своих насущных задачах. Как следствие, остается надеяться, что после преодоления кризиса власти ситуация может измениться к лучшему.
— Что, по вашему мнению, значит для Украины урегулирование конфликта в Приднестровье?
— Это многоуровневый вопрос, имеющий несколько измерений. Первое из них — гуманитарное. В Приднестровье проживает более 100000 граждан Украины, много этнических украинцев. Защита их прав — естественная обязанность вашей страны. Приднестровье тоже заинтересовано в создании благоприятных условий для развития украинской культуры, сохранения самобытности, однако наших собственных ресурсов для этого недостаточно.
В Приднестровье украинцы являются не этническим меньшинством, а одной из трех основных национальностей (наряду с русскими и молдаванами), проживающих на его территории. Это хорошая основа для продвижения Киевом своих долгосрочных интересов, тогда как изменение существующего баланса приведет к утрате этих позиций.
Второе измерение — экономическое. Между Приднестровьем и Украиной осуществляется взаимовыгодное сотрудничество. Друг для друга мы имеем важное транзитное значение: через Приднестровье осуществляются перевозки в одесские порты, мы получаем из Украины жизненно важные товары, формируя рынок сбыта украинской пищевой, фармацевтической и другой продукции.
Украина не использует весь потенциал своего экономического взаимодействия с Приднестровьем. Так, до настоящего времени не открыты корсчета приднестровских банков в Украине (до 2001 г. эти механизмы работали).
Участие в блокадных мерах против Приднестровья в 2006 г. не принесло Киеву каких-либо дивидендов. Функционировавшая к тому времени на границе Миссия ЕС сделала выводы о нормальном режиме на приднестровском участке. Впоследствии украинская сторона лишь несла потери из-за проблем с транзитом грузов, в то время как обещания Кишинева так и остались декларациями.
Экономический контекст урегулирования предполагает прагматичные подходы Киева, основанные на приоритете именно украинских интересов.
Третье измерение — политико-региональное. Украина стремится занять подобающее ей место регионального лидера, и предпосылки для этого у Киева есть. Украинские власти стремятся противостоять экспансионистским устремлениям Румынии, пользующейся своим членством в европейских и атлантических структурах.
Украина заинтересована в жизнеспособной модели отношений между Молдовой и Приднестровьем и стремится найти точки соприкосновения с международными партнерами (позитив российско-украинского заявления от 17 мая с.г.). Однако неизменность ряда формулировок на фоне общемировых изменений вызывает лишь недоумение.
По сути, на одной чаше весов — норма, закрепленная в Заключительном акте СБСЕ, и неприкрытый шантаж одного из государств, которое уходит от выполнения ратифицированных международных договоров. На другой — основополагающий принцип Устава ООН о праве на самоопределение, защита прав человека, укрепление региональной безопасности, новые международно-правовые реалии и интересы Украины.
Именно поэтому для Украины приднестровское урегулирование — это своеобразный тест. Тест на способность и готовность действовать исходя из собственных интересов и приоритетов, исходя из прав своих граждан. Впрочем, это тест не только для Украины.
Источник: Зеркало недели