ОЛЬВИЯ-ПРЕСС

МОЛДАВСКИЕ ВЫБОРЫ: КТО ПОБЕДИЛ?

В Молдове продолжают подводить итоги досрочных выборов в парламент страны. Главное отличие от той картины, которая была в апреле, - в молдавский законодательный орган проходят не четыре, а пять партий. Это серьезно меняет расстановку сил в парламенте. Коммунисты впервые за последние 8 лет оказываются в меньшинстве с 48 мандатами. Для них это большое даже не столько арифметическое, сколько психологическое поражение.

Этого поражения могло бы не быть даже при нынешнем раскладе, если бы ПКРМ получила около 49%, как на выборах 5 апреля. Но за прошедшие три с лишним месяца коммунисты потеряли 4,5% голосов и 12 мандатов, и это может серьезно сказаться на их перспективах. Владимиру Воронину, по большому счету, не помог ни российский кредит в 0,5 миллиарда долларов, ни встречи с российским руководством, ни даже поездка на скачки на приз президента РФ. Свою роль в поражении коммунистов сыграли душераздирающие ролики с избиениями манифестантов, отказ МВФ от финансирования Молдовы и углубляющийся экономический кризис.

Все это был фон, на который наложились конкретные тактические особенности нынешней избирательной кампании. Особенности эти были связаны прежде всего с уходом из ПКРМ Мариана Лупу и реанимированием Демократической партии. Возглавив партию Дьякова, Лупу добавил ей 10%.

Если посмотреть на количество голосов, отданных праволиберальной оппозиции, то можно заметить, что оно после 5 апреля ненамного, но выросло. Четыре месяца назад либералы, либерал-демократы и Альянс «Молдова ноастрэ» получили вкупе 35,2%, сейчас – 38,2%. Как и предсказывали многие эксперты (в том числе и аналитики нашего агентства), баланс между коммунистами и либералами в целом не изменился, но чуть сместился в сторону последних.

Некоторый рост рейтинга либералов, впрочем, не сказался на количестве мандатов, которые они будут иметь в парламенте. Из-за того, что в законодательный орган прошли не 4, а 5 формирований, либеральные партии получат даже меньше мест, чем после выборов 5 апреля (40 против 41).       

Прошедшие выборы закрепили тенденцию обновления правого фланга в молдавской политике. Либеральная и особенно Либерально-демократическая партия продемонстрировали серьезную динамику, в то время как Христианско-демократическая народная партия Юрия Рошки окончательно превратилась в маргинальную силу. Сам Рошка, судя, по всему, не сохранит свою нынешнюю должность вице-премьера, курирующего силовые структуры. При каких-то раскладах это возможно, но в целом маловероятно.

О тенденции обновления в лагере правых свидетельствует и плавное падение рейтинга Альянса «Молдова ноастрэ». За четыре месяца Серафим Урекян (который в молдавской политике с середины 90-х) и его сторонники потеряли 2% голосов. Они еще держатся, но следующий избирательный цикл, скажем, через 4 года, может оказаться для них последним. Часть экспертов, напомним, высказывала мнение, что АМН не пройдет в парламент уже в этот раз.

В целом, если говорить о двух последних избирательных кампаниях (апрельской и нынешней), можно сделать вывод о том, что оппозиция полностью взяла реванш за свое временное поражение 7-8 апреля. Нельзя не сказать о том, что ей где-то помогли коммунисты, выдвинувшие во время избирательной кампании непонятный, глупый лозунг «Защитим родину!». Как верно заметили некоторые кишиневские аналитики, этим лозунгом ПКРМ пыталась заменить ответ на вопрос о том, как Молдова будет бороться с бедностью, с экономическим кризисом и т.д. Призыв «Защитим родину!», а также другие просчеты во многом и отобрали у коммунистов те самые важные 4,5%.

Теперь обратимся к возможным послевыборным раскладам. Если посмотреть на итоги выборов, можно увидеть следующее. ПКРМ и правые обладают сопоставимыми, примерно равными силами. Но при этом ни те, ни другие не смогут создать фракцию большинства в законодательном органе. Это невозможно без участия Демократической партии, которую сегодня возглавляет экс-спикер молдавского парламента Мариан Лупу.

Как и прогнозировали аналитики нашего агентства, в Молдове во многом повторяется ситуация 1998 года. Тогда, напомним, ПКРМ тоже заняла первое место на выборах и завоевала 40 депутатских мандатов, правые («Демконвенция» Мирчи Снегура и Юрия Рошки, а также Партия демократических сил е также Партия демократиских оряется сиу партии ва  нситов упыйера Валерия Матея) получили 37, остальные 24 достались Движению «За демократическую и процветающую Молдову», которое возглавлял тогдашний союзник Петра Лучинского Дмитрий Дьяков. Как раз это движение (преобразовавшееся затем в Демократическую партию) и решило в 1998 году судьбу правящей коалиции, присоединившись к правым и оставив коммунистов в меньшинстве.

Сегодня Дмитрий Дьяков и его формирование вновь на коне. Вновь оно будет определять формат парламентского большинства. Безусловно, ДПМ попытается извлечь из этого максимальные выгоды для себя. В 1998 году Дмитрий Дьяков стал спикером молдавского парламента. Сейчас Мариан Лупу, очевидно, может потребовать для себя пост президента.

Здесь сразу стоит сказать, чем нынешняя ситуация отличается от того, что было в 1998 году. Главное различие - в том, что 11 лет назад молдавский президент избирался на прямых всенародных выборах, а сейчас – в парламенте. Для его избрания необходим 61 депутатский голос из 101.

Это обстоятельство ограничивает свободу маневра для Демократической партии. Мариан Лупу не сможет стать президентом, объединившись лишь с тремя правыми оппозиционными формированиями. ДПМ, либералы, либерал-демократы и АМН в совокупности будут иметь только 53 голоса в парламенте. Этого достаточно для назначения спикера и утверждения нового правительства. Но для избрания президента не хватает 8-ми голосов. Трудно пока предполагать, что эти голоса оппозиционеры могут найти среди депутатов от ПКРМ.

Если смотреть на чисто арифметический расклад, то Мариану Лупу гораздо проще получить пост президента Молдовы, объединившись с коммунистами. У ПКРМ, как мы уже отмечали выше, в новом парламенте будет 48 мест, у ДПМ – 13. В сумме это как раз и дает необходимый 61 мандат. Но здесь нужно вспомнить, что после 5 апреля руководство ПКРМ сделало очень многое, чтобы как раз не допустить Лупу на пост президента. И выход экс-спикера молдавского парламента из компартии, по мнению многих наблюдателей, был связан именно с этим.

В целом, если анализировать ситуацию с учетом перечисленных нюансов, нужно признать, что у ПКРМ остаются серьезные возможности влияния на политические процессы. Владимир Воронин сейчас будет пытаться нивелировать победу оппозиции, предлагая создать «широкую коалицию». Как нам кажется, для коммунистов важно, чтобы в состав такой коалиции вошла ДПМ, а также одна из правых партий. Тогда правый лагерь будет расколот, а коммунисты минимизируют потери, понесенные в ходе нынешней избирательной кампании. Хотя для них всегда будет существовать опасность, что четыре оппозиционные партии в какой-то момент пересмотрят формат коалиции и все-таки оставят ПКРМ в меньшинстве.

Нельзя совсем исключать и то, о чем мы упоминали выше –  либералы, либерал-демократы, АМН и ДПМ объединяются и находят во фракции коммунистов 8 голосов для избрания президента. Такой вариант маловероятен, но все же при определенных условиях осуществим при участии Запада. Он будет означать раскол ПКРМ; при этом депутаты-«раскольники» могут перейти в ДПМ, которая называет себя партией социал-демократического типа и входит в Социнтерн. Прецеденты, когда руководители региональных организаций ПКРМ «дезертируют» в Демократическую партию, уже есть.

Возможен и еще один вариант – Мариан Лупу откажется от президентских притязаний, на пост главы государства будет выдвинута некая нейтральная фигура, и четыре оппозиционные партии предложат коммунистам свой вариант «широкой национальной коалиции» – исключительно для избрания президента. Это может поставить ПКРМ в затруднительное положение – если коммунисты откажутся, то уже у оппозиции появится повод обвинить их в дестабилизации положения в стране.

Наконец, нельзя сбрасывать со счетов вероятность новых досрочных парламентских выборов в Молдове. Впрочем, как нам кажется, эта вероятность сегодня ниже, чем в начале лета. В том числе и потому, что исход нынешних выборов в большей степени устраивает ЕС и США, чем то, что было 5 апреля.              

Ответ на вопрос, кто победил на выборах 29 июля – Россия или Запад, думается, очевиден. Российская прямолинейная ставка на Владимира Воронина (более прямолинейная, чем когда-либо) не дала результатов. Запад использовал более разностороннюю стратегию, в том числе и информационную. В результате ЕС и США получили еще большие возможности для влияния на молдавскую политику.

Эти возможности могут отразиться и на процессе молдо-приднестровского урегулирования. Теперь становится однозначно невозможным какой-то очередной российский «план Козака». При той конфигурации власти, которая в любом случае будет создана в Молдове, сократятся возможности формата 2+1 (Россия, Молдова, Приднестровье). Вероятно, будет подвергнуто критике Совместное заявление президентов Игоря Смирнова, Дмитрия Медведева и Владимира Воронина, подписанное 18 марта в Москве и подтверждающее стабилизирующую роль миротворческой операции в регионе. Правые партии, а также ДПМ Мариана Лупу однозначно будут настаивать на возврате к тем документам, которые были приняты летом 2005 года. Напомним, что тогда, во время серьезного обострения отношений между Кишиневом и Москвой,  молдавский парламент под председательством Мариана Лупу принял закон, в соответствии с которым Приднестровью предоставлялся усеченный автономный статус. Также было принято заявление о необходимости завершения нынешней миротворческой операции в регионе.

В этих условиях российская политика может основываться на двух моментах – отказе от попыток реанимировать «план Козака» (чем дальше, тем более трудным это становится) и дальнейшем развитии двустороннего сотрудничества с Приднестровьем. Нынешние молдавские выборы только еще раз подчеркнули, что Приднестровье и сейчас, и в перспективе должно рассматриваться отдельно от политического пространства Молдовы.

В сегодняшней ситуации дополнительное значение также приобретает идея «отложенного статуса» для ПМР. Политико-правовые характеристики такого статуса могут базироваться на содержании московского Меморандума от 8 мая 1997 года и других подписанных в рамках молдо-приднестровского переговорного процесса документов.

Андрей Моспанов