ПО КАНАЛАМ «ОЛЬВИЯ-ПРЕСС»

ВЛАДИМИР ЯСТРЕБЧАК ДАЛ ИНТЕРВЬЮ РАДИОСТАНЦИИ "ЭХО МОСКВЫ"

Ситуация в Приднестровье стала темой интервью министра иностранных дел ПМР Владимира Ястребчака радиостанции "Эхо Москвы". Приводим текст интервью опубликованный на сайте московской радиостанции.

ВОРОБЬЁВА: Владимир Валерьевич, новые власти Молдавии очень быстро сделали заявление относительно необходимости вывода российских войск из Приднестровья. Как Вы реагируете на подобные слова?

В. ЯСТРЕБЧАК: Что касается тех условий, которые выдвинула молдавская сторона, хотелось бы отметить следующее. Как правило, эти условия раздаются со стороны каждой новой политической силы, которая приходит к власти. В этих условиях нет ничего из ряда вон выходящего нового. Удивляет то, что с завидным постоянством наши коллеги в Кишинёве начинают свои первые шаги во власти с того, чтобы кому-то какие-то выдвигать условия, вместо того, чтобы сначала сделать реальные шаги, которые свидетельствовали бы об их действительных намерениях развивать отношения, стратегическое партнёрство.

Российское военное присутствие имеет две составляющие. Первая составляющая – миротворческая операция, которая проводится на основе консенсуса трёх основных сторон и миротворческие силы у нас состоят из контингента РФ и Приднестровья, республики Молдова, при участии военных наблюдателей Украины. Все решения в рамках этой миротворческой операции принимаются консенсусом. Есть политические обязательства и республики Молдовы, и Приднестровя, и РФ, которые закреплены в совместном заявлении трёх президентом 18 марта этого года.

Относительно того, что любые вопросы связаны с миротворческой операцией, могут решаться только по итогам нахождения взаимоприемлемой формулы политического урегулирования отношений. Пока таковой формулы нет, говорить о том, что миротворческая операция должна отменяться, это преждевременно. А если разбираться, по нашему мнению здесь есть признаки того, что кому-то в Кишинёве очень хотелось бы заняться ревизией тех договорённостей, которые были достигнуты, ревизией тех обязательств, которые были приняты, будь то прежней властью или вообще властью республики Молдовы.

Что касается второй составляющей российского военного присутствия, нахождения здесь группы российских войск, правопреемников бывшей 14-ой армии, то этот вопрос находится действительно в сфере отношений двусторонних РФ – Приднестровье. РФ те обязательства, которые были приняты на себя в рамках стамбульских договорённостей выполнила досрочно, тогда была вывезено или утилизировано тяжёлое вооружение, включая танки и самоходные установки. Сейчас по функциям данной группы советских войск – прежде всего охрана складов с боеприпасами. Естественно, приднестровская сторона выступает за сохранение этого присутствия. Мы не видим никаких угроз миру и стабильности в регионе. Напротив, мы полагаем, что данные и миротворческой операции, и присутствия группы российских войск – это стабилизирующий фактор в регионе, их присутствие положительно сказывается на стабильности и безопасности здесь.

И. ВОРОБЬЁВА: Господин министр, как Вы считаете, необходимо ли российскому президенту Дмитрию Медведеву самому начать диалог с властями Молдавии по вопросам нахождения войск в Приднестровье? Или же, на Ваш взгляд, инициатива должна идти скорее со стороны республики Молдова?

В. ЯСТРЕБЧАК: Я считаю, что если президенту РФ придётся с каждой новой властью начинать обсуждение с того, сохраняет ли действительность договорённость с прежней властью, то это не отношения между стратегическими партнёрами. Если это кого-то интересует в Кишинёве, я думаю, что Кишинёв должен инициировать те или иные вопросы, тем самым очень чётко ставить точки над i в плане своего реального отношения к тем договоренностям, которые ранее были достигнуты, сохраняют ли они силу для Кишинёва, либо же Кишинёв собирается инициировать их пересмотр.

Вот это, я думаю, будет знаковым событием, моментом. Есть политическая ответственность, должна быть политическая предсказуемость и должны выполняться политические обязательства.

И. ВОРОБЬЁВА: В некоторых СМИ после заявления молдавских властей появились публикации, что Приднестровье, в случае продолжения дискуссии о выводе войск, станет новой Южной Осетией.

В. ЯСТРЕБЧАК: Мы исходим из того, что помимо гарантий внешнего сохранения мира, т.е. это отчасти проводимые миротворческие операции, есть наши внутренние гарантии, наши вооружённые силы, которые вполне в состоянии дать адекватный ответ любым попыткам нарушить тот баланс сил, который здесь имеется. Вместе с тем, естественно, любые действия в такой чувствительной сфере, как военная составляющая, военное присутствие тех или иных сил – это шаги, которые должны чётко выверены и здесь требуется взвешенный подход, который учитывал бы позиции всех участников.

И какие-либо решения в этих вопросах могут приниматься только консенсусом сторон. Думаю, что у руководства Молдовы хватит предсказуемости, хватит политической мудрости для того, чтобы не расшатывать ситуацию, то равновесие, которое здесь имеется.

И. ВОРОБЬЁВА: Сейчас многим кажется, что ваши соседи скорее будут двигаться в сторону ЕС и Румынии, нежели чем в сторону России. Какова Ваша реакция на такую смену политического курса?

В. ЯСТРЕБЧАК: В этих заявлениях нет ничего нового. Прежняя врач с успехом принимала документы, активно работала с НАТОвскими структурами и с европейскими структурами. Поэтому для нас в этом нет ничего нового. Естественно, что прежняя власть в зависимости от политической конъюнктуры меняла риторику. И если в 2004-2005 гг. тот же Воронин и его представители с высоких трибун говорили о российском оккупационном присутствии, в последние годы и президентство, и правление компартии появилась пророссийская риторика.

На мой взгляд, с новой властью просто риторика в большей степени будет соответствовать тем документам, установкам, которые есть у альянса «За европейскую интеграцию». Это выбор народа республики Молдова, это выбор тех политических сил, которые представляют республику Молдова, которые смогли по итогам выборов сформировать правительство и основные институты власти.

И. ВОРОБЬЁВА: Скажите, президент Приднестровья, г-н Смирнов не так давно делал заявление, что республика намерена вступать в состав России. Так ли это?

В. ЯСТРЕБЧАК: Заявление президента Приднестровья основано, прежде всего, на результатах референдума 2006 года, когда народ Приднестровья высказался за построение независимого государства, естественно, с максимально тесным сотрудничеством с РФ, с интеграцией в правовое, политическое, экономическое пространство РФ. Это решение народа и все органы власти, включая главу государства, они должны прилагать максимум усилий для того, чтобы это решение было реализовано.

Для нас основным приоритетом, основной гарантией соблюдения является построение независимого государства, в соответствии с выбором народа. На первом месте для нас создание независимого государства, обретение международного признания и в дальнейшем продолжения курса на интеграцию с РФ.

И. ВОРОБЬЁВА: Простите, у г-на Смирнова в заявлениях шла речь о вхождении в состав РФ именно как региона.

В. ЯСТРЕБЧАК: Речь скорее шла о принципах работы как с регионом РФ, исходя из этого подтверждена готовность к такой, достаточно тесной интеграции во всех вопросах, будь то правовая или экономическая.

И. ВОРОБЬЁВА: То есть, вплоть до изменения вашей Конституции.

В. ЯСТРЕБЧАК: В любом случае есть порядок изменения Конституции – это референдум. Соответственно, решение о том, чтобы изменить форму государственного устройства, будь то присоединение к другому государству или отказ от суверенитета и независимости, действительно, должно приниматься на референдуме.

И. ВОРОБЬЁВА: Появились ли у России новые стимулы для признания независимости Приднестровья? Последние примеры Косово и Южной Осетии, всё это происходило скорее на фоне военных инцидентов?

В. ЯСТРЕБЧАК: Мы исходим из того, что наш народ, да и Приднестровье, как государство, имеет достаточно разные основания для международного признания своей независимости, причём, не только Россией, но и другими участниками международного сообщества. Это и правовые основания, то, что в своё время и государственность Приднестровья, которая существовала в рамках Советского Союза, была ликвидирована, это политические основания, т.е. Приднестровье на протяжении почти 20 лет своего существования доказало свою жизнеспособность, есть целый ряд других оснований, которые говорят о том, что Приднестровье вполне могло бы состояться, как международно признанное государство.

Нам бы, естественно, не хотелось бы, чтобы какие-то вопросы, связанные с нашим будущим, ставились в зависимость от тех или иных процессов сопредельных государств, мы хотели бы, чтобы признание нашей независимости стало естественным следствием процессов, которые протекают, как в регионе, так и с изменением систем международных отношений. Мы видим, что одно из основных тенденций современных международных отношений становится то, что члены Международного сообщества стремятся довести до конца фактор, такой, как распад бывших социалистических федераций, будь то Югославия или бывший СССР, которые зачастую создавались искусственно.

Мы считаем, что если речь идёт о завершении этого процесса, то процесс должен быть завершён. Вместе с тем, ожидать каких-то резких, одномоментных действий не приходится. И поэтому в своё время мы выдвигали целый ряд инициатив, которые пока не получили официального ответа от Кишинёва. Это вопросы, связанные с неприменением сил и неприменением каких-то мер давления в двусторонних отношениях между Кишинёвом и Тирасполем. Это вопрос, связанный с необходимостью подписания комплексного соглашения о гарантиях, как ведение переговорного процесса, так и выполнение договорённости, которые были достигнуты ранее и могут быть достигнуты в будущем.

По нашему мнению это могло бы содействовать такому созданию прочной основы для того, чтобы выстраивать наши дальнейшие отношения в интересах региональной стабильности.

И. ВОРОБЬЁВА: Господин министр, формат переговоров 5+2, он более не актуален? Это ведь г-н Смирнов некоторым образом прекратил поддерживать контакты в таком формате переговоров.

В. ЯСТРЕБЧАК: Это не г-н Смирнов отказывался от ведения диалога с Ворониным. После известной встречи 18 марта в Москве с участием трёх президентов, Приднестровье пригласило г-на Воронина, спустя неделю, как это было оговорено. Господин Воронин обещал приехать в Тирасполь, все условия были согласованы, но в последний момент у г-на Воронина нашлись более весомые аргументы, чтобы не приехать.

Что касается формата 5+2, мы исходим из того, что в 2002 году этот формат создавался в условиях того, что переговорный процесс на высшем уровне был прерван. Это вспомогательный формат, который позволяет поддерживать контакт на уровне политических представителей сторон конфликта, посредников и наблюдателей. Мы хотели бы уточнить позицию наших коллег в Кишинёве относительно того, что есть московское заявление, там есть призыв ко всем сторонам создавать условия для возобновления работы и консультаций в формате 5+2.

Пока, за прошедший с 18 марта период времени мы каких-то зримых шагов, значительных действий, которые свидетельствовали бы о том, что все хотят создавать такие условия, мы не увидели. И делать вид, что ничего не происходит, мы тоже себе не можем позволить, потому что сохраняются ограничительные меры для наших предприятий, сохраняется практика взимания налогов, сборов и иных платежей, сохраняется практика преследования даже третьих перевозчиков, украинских, которые обеспечивают грузоперевозки приднестровских предприятий.

По-прежнему приднестровские предприятия лишены возможности самостоятельно осуществлять экспорт и импорт по железной дороге, через нас проводится только транзит. И масса вопросов, которые на протяжении последнего времени с места не сдвинулись. Продолжается в республике Молдова административное преследование граждан РФ и Украины, которые постоянно проживают в Приднестровье, но не имеют молдавского вида на жительство. Их поездки в Молдову чреваты санкциями, вплоть до административных задержаний и штрафов. То есть, по мере сохранения этого комплекса проблем, очень сложно возвращаться к какой-то реальной работе в формате 5+2.

Сейчас мы ожидаем того, что завершится формирование органов власти Молдовы, мы сможем вновь запустить механизм работы двусторонних экспертных групп, которые созданы для того, чтобы решать основные вопросы по социально-экономической проблематике. Естественно, рассчитываем на помощь наших международных партнёров – РФ, Украины и других заинтересованных структур. Поэтому мы к диалогу открыты, но диалог не должен носить спонтанный характер и возобновляться или прекращаться в зависимости от той или иной ситуации.

Для того, чтобы возобновлять диалог и чтобы он был эффективным, нужны условия. Вот над этими условиями мы все и должны работать. Специфика системы органов власти республики Молдовы состоит в том, что напрямую Министерство иностранных дел республики Молдовы не участвует в процессе урегулирования. Естественно, МИД Молдовы участвует в рамках работы тех или иных международных организаций, международных структур, в рамках контактов с другими государствами. Напрямую, в процессе урегулирования представители МИДа Молдовы не участвуют.

Для этих целей в прежней структуре было создано Министерство интеграции. Сейчас республику Молдова на политическом уровне в контактах с Приднестровьем должен представлять г-н Осипом, который назначен вице-премьером правительства Молдовы. И в таком ранге будет отвечать за консультации с Приднестровьем. Но мы взаимодействуем и с предшественником г-на Осипова и с г-ном Осиповым, как представители по политическим вопросам, а не как главы соответствующих ведомств. У нас есть статус для двустороннего взаимодействия, представителя по политическим вопросам, на таком уровне мы друг к другу и обращаемся.

С г-ном Осиповым у нас состоялось краткое знакомство. Есть перспективы для работы. Но в то же время нам предварительно хотелось бы, чтобы те новые силы, которые пришли к власти в Молдове, чуть чётче прояснили свою позицию по основным вопросам. Это прежде всего отношение к ранее достигнутым договорённостям, и степень готовности учитывать те реалии, которые сложились. Потому что для нас очевидно, что дальнейшие попытки вести диалог с нами на основе закона 2005 года, который принимался Молдовой односторонним порядком, они не просто контрпродуктивны, они просто вредят перспективам контакта и диалога.

Любые заявления о необходимости урегулирования конфликта на основе унитарной республики Молдовы – это просто свидетельство того, что это нежелание вести нормальный, равноправный диалог между Кишинёвом и Тирасполем.

И. ВОРОБЬЁВА: Хорошо. А что касается ваших коллег из Кишинёва. Ведь люди во власти и власть меняется. Что же ,все переговоры начинать сначала?

В. ЯСТРЕБЧАК: Есть наработанные материалы, документы, есть подписанные соглашения, которые подписывались и Снегуром, первым президентом Молдовы, и Лучинским – вторым, Ворониным – третьим. Если мы каждый раз будем пытаться начинать с чистого листа, нам нет смысла продолжать какую-то работу, если каждая новая власть будет отказываться от договорённостей, достигнутых с предшественниками. Но с другой стороны мы заинтересованы с тем, чтобы получить чёткие ответы на вопросы, которые нас интересуют.

Если речь идёт об отказе от ранее достигнутых договорённостей, мы тоже хотим это чётко услышать. Специфика нашей ситуации в том ,что Молдова и Приднестровье, они не в состоянии внести в экономической сфере значительный ущерб друг другу. Вопрос в участии и действиях третьих сторон, прежде всего, Украины. Если украинская сторона будет последовательной в отстаивании своих интересов, в прагматичной оценке ситуации, то мы ожидаем того, что некоторые, наиболее одиозные моменты, связанные с нынешней ситуацией, как вопросы железнодорожного сообщения, которые уже ставились украинской стороной перед новой властью. Я думаю ,эти проблемы должны решаться.

Молдова и Приднестровье, они в отношениях друг с другом обладают равными весовыми категориями. Но когда на стороне одной из сторон начинают появляться третьи государства и международная организация, тогда баланс сил меняется и то или итоге государство, та или иная сторона получает дополнительное преимущество в этих вопросах. Без поддержки Украины тем действиям, которые предпринимались республикой Молдовы 2006 году, это таможенная война, не принесла бы тех результатов, которые она принесла в итоге.

Точно так же, когда спустя буквально год, зашла речь об ограничении передвижения по территории Украины, требование республики Молдовы для автотранспорта с Приднестровья, тоже достаточно жёсткая позиция Украины, которая заявила о том, что не будет поддерживать такие меры и республика Молдова отказалась на том этапе от того, чтобы выдвигать такие требования. Нет никакого резона выдвигать завышенные требования, если они не будут поддержаны другим участником, другим внешним участником.

И. ВОРОБЬЁВА: Исходя из Ваших заявлений, относительно экономических отношений, возникает вопрос. Получается, что Украина стала сейчас более привлекательным партнёром для вас, чем Россия.

В. ЯСТРЕБЧАК: Нет, это не так. Действительно, фактор границы имеет большое значение, но мы работаем с РФ по целому ряду направлений, которые являются для нас стратегически важными , будь то образовательная сфера, к примеру, наши корр.счета в российских банках. Поэтому говорить о том, кто для нас важнее, это разновеликие понятия, каждое из которых достаточно условно, каждое из которых имеет абсолютную собственную ценность. Если Украина – это фактор границы, фактор беспрепятственного перемещения, то РФ – это партнёр в целом ряде других областей, начиная от обеспечения безопасности, физической безопасности жителей, продолжение образовательного сотрудничества.

И. ВОРОБЬЁВА: У меня к Вам последний вопрос. Скажите, Вы не боитесь, что Молдавия, вслед за Грузией, выйдет из состава СНГ?

В. ЯСТРЕБЧАК: Опять же, это решение должно быть властей республики Молдова. И их право. Каких-то опасений из-за того, что что-то изменится, по крайней мере для нас, мы не видим, т.к. решения по жизненно важным для нас вопросам в любом случае у нас принимаются консенсусом, будь то миротворческая операция или другие моменты. Это право республики Молдовы. Мы свой курс определили. Для нас приоритетом является в любом случае построение независимого государства и максимально тесное сотрудничество с Россией. А какие решения примет молдавская власть – это будет тест на то, какой стратегический курс, вектор для республики Молдова актуален на нынешнем этапе.

Я не думаю, что новая власть сходу будет принимать какие-то жёсткие действия. Напротив, будут попытки продолжить какое-то маневрирование, заверяя российскую сторону в своей дружбе, готовности учитывать интересы. О том, какой курс будет реальным, я думаю, мы увидим в ближайшее время.

**