«ПАКТ МОЛОТОВ-РИББЕНТРОП» : СОБЫТИЯ, ФАКТЫ, КОММЕНТАРИИ
23 августа 1939 года между Советским
Союзом и Германией был подписан Договор о ненападении и дополнительный протокол
к нему. 
С лёгкой руки западных
газетчиков того времени ныне эти два документа зовутся «пактом Молотова-Риббентропа».
Мы не будем давать оценку этим документам, тем более, что историки до сих пор
не прекращают спорить об их значении в предвоенный период. Пытались дать им и
юридическую оценку с точки зрения международного права. У некоторых
исследователей вообще есть подозрение, что текст секретного протокола, представленного широкой
публике в конце 80-х тогдашним советским руководством –
фальсификация чистой воды. Мол, убрали из текста всё, что было невыгодно, и
обрезки представили в качестве доказательств сталинско-гитлеровского сговора
насчёт дележа Восточной Европы. Так это или не так, автор данного материала не
берётся судить.
Перед вами текст секретного дополнительного протокола в том виде, в котором он был представлен.
СЕКРЕТНЫЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛ
При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.
2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского Государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Вислы и Сана.
Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского Государства и-каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.
Во всяком случае, оба Правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.
3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны, подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.
4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете.
Ни один межгосударственный договор, как правило, не обходится без прилагающихся к нему
документов, которые изначально не 
предназначены для чужих
глаз. Поэтому при наличии соответствующего грифа их секретность нет надобности выносить в само название документа.
Тем более, как вы могли заметить, заключительный - четвёртый пункт протокола
от 23 августа 1939 года говорит о том, что он «будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете».
И в этом нет ничего предосудительного, ведь внешняя политика того или иного
государства в деталях протоколов к договорам – область изначально тайная.
Поэтому, когда пытаются представить советско-германский Договор о ненападении, исходя из секретности
дополнительного протокола, как некий сговор двух держав за спиной всего мира,
то можно с твёрдой уверенностью сказать, что вся история дипломатии – сплошное
«заговорщичество» тех или иных «высоких сторон». Так было, так есть и так будет
– с пометкой в тексте «в строгом секрете», но без «секретности» в названиях
документов. Это само собой разумеющаяся вещь.
Далее, что наводит на мысль об урезанности представленного текста, так это то, что в первом пункте «Секретного дополнительного протокола» упоминаются сразу 4 государства «в случае территориально-политического переустройства» которых речь идёт о разделении сфер влияния лишь в одной Литве. Скажите на милость, как вообще зависят разграничения сферы влияния в Литве, не граничащей ни с Эстонией, ни с Финляндией, от каких-либо территориальных изменений в данных странах?
Ну а главное, кто вообще сказал, что «разграничение сфер обоюдных интересов» предусматривает в обязательном порядке лишение государств их суверенитета? США, например, зоной своих «жизненноважных интересов» считает и Закавказье и Среднюю Азию. Как вы думаете, приграничные СССР государства входили в сферу интересов Союза при германской экспансии на восток? Они бы входили в неё и без оккупации Германией Чехословакии, Мемеля (литовской Клайпеды) и без предстоящих немецко-польских разборок из-за Данцига и транспортного коридора к этому «вольному городу», который, кстати, оказался почти в такой же блокаде, что и нынешнее Приднестровье.
Говорить о Польше, как о жертве второй Мировой войны, вообще не пристало. Эту страну в довоенном «старом свете» кто за глаза, а кто и в открытую называл «гиеной Европы». Польша в 20-х – 30–х годах не отставала от Румынии, которая с самого своего провозглашения независимым государством занималась тем, что брала «плохо лежащее» - территории сопредельных государств. Границы вновь воссозданного Польского государства были определены Версальским договором. Но в Варшаве посчитали, что этого мало. Поэтому новоявленное государство поспешило «разобраться» с Западно-Украинской Народной Республикой, оттяпать у такой же новообразованной Литвы её столицу Вильнюс (Вильно) с окрестностями, под шумок прибрать к рукам немного территории ещё одного новообразованного государства - Чехословакии и устроить путч, обернувшийся новыми территориальными приобретениями в немецкой Силезии. Правда, из Виленской области, дабы не обижать такого же «лимитрофа» Литву, поляков очень вежливо попросили убраться их союзники – Франция с Великобританией. Но западным державам надо было знать монстра, рождённого в Версале. Польское руководство объяснило своим союзникам, что освобождение от польских войск территории суверенной Литвы невозможно по причине того, что военные взбунтовались и ни при каких условиях не желают покидать «исконно польских земель»…Далее, поляки, поддерживая украинскую Директорию Симона Петлюры, дошли аж до Киева. Разразилась советско-польская война. Можно до бесконечности спорить о феномене «Варшавского чуда», но факт остаётся фактом. Скоординированность действий войск Юзефа Пилсудского, петлюровцев, булак-булаховцев (белорусские националисты) и ВСЮРовцев (Вооружённые силы Юга России – под командованием Деникина, а затем Врангеля) – не случайное совпадение. В результате борьбы за «белое дело» квазипатриоты России (ВСЮР) позволили отторгнуть от своей Родины достаточно жирные куски в виде западных областей Украины и Белоруссии. По школьным учебникам истории всем нам знакомо понятие «линия Керзона». Правда, не все мы помним, что реально имел тогда в виду под «линией» лорд Керзон – министр иностранных дел Соединённого Королевства. А имел он в виду восточную границу Польши, кстати, отвергнутую поляками, точь-в-точь совпадающую с послевоенной советско-польской границей. Правда, Джордж Керзон не предвидел, что после Второй Мировой войны Польша приобретёт на Западе, за счёт Германии, куда большие территории, нежели ею были потеряны на Востоке… Но и это ещё не всё. Не успели Чемберлен, Даладье, Гитлер и Муссолини скрепить своими подписями «Мюнхенский сговор» в 1938 году, как Польша тут же бросилась «отвоёвывать» у расчленяемой Чехословакии «исконно польские земли» - Тешинскую область. Стоит ли удивляться, что взаимоотношения польского государства со всеми своими соседями к сентябрю 1939 года были изрядно подпорчены, если не сказать хуже. Поэтому в сентябре 1939 года, кроме ставших притчей во языцех Германии и Советского Союза, в «разборках» с поляками участвовали Словакия и Литва. У нас подобным мелочам не придают значения. Но факт имел место быть. Словацкая армия вместе с Вермахтом была задействована в плане нападения на Польшу «Вейс». Словаки как союзники Гитлера получили обратно Тешин и окрестности. Литовцы с самого начала гитлеровского нападения на Польшу сконцентрировали на границах с Польшей все свои три дивизии, которые ждали из Каунаса приказ об «освободительном походе» на Вильно (Вильнюс). Не потребовалось, ибо Красная Армия, перешедшая только 17 сентября (спустя две недели с лишним после немецкого вторжения) польско-советскую границу, освободила не только запад Белоруссии и Украины, но и Вильнюс. К этому моменту Польское государство под немецко-словацкими ударами перестало, по сути, существовать. Кстати, потом, как об этом говорится в «секретном дополнительном протоколе», Вильнюс подарили Литве. Случилось это ещё до бегства президента Литвы Антанаса Сметоны из страны, то есть до её «оккупации». Бежал- то он, впрочем, как и Ульманис из Латвии и Пятс из Эстонии, не под натиском советских войск, а от собственного народа. И это тоже факт!!! Да, «большевистская пропаганда» сыграла свою роль, но отнюдь не советские войска, размещавшиеся на территории трёх прибалтийских государств, согласно, кстати, двухсторонним договорам.
Сегодня кое-кто пытается, исходя из факта существования одной эстонской и двух латышских дивизий СС (в Литве немцы не смогли ни добровольно, ни насильственно, создать хоть какое-то мало-мальски воинское подразделение. Не шли «обиженные» советской властью литовцы, помнящие об отторгнутом Мемеле-Клайпеде, на службу гитлеровцам), представить вхождение этих государств в состав Союза как оккупацию. И невдомёк апологетам подобного взгляда, что марши эстонских и латышских эсэсовцев – это парады дезертиров. Добровольцы, которые действительно ненавидели советскую власть в Эстонии и Латвии, исчерпались очень быстро, а посему нацистам пришлось прибегнуть к повальной мобилизации в оккупированных советских республиках. Вот здесь и началось… Дабы поставить этих «борцов против большевизма» в строй, немцам пришлось устраивать в буквальном смысле отлов по деревням и хуторам и облавы в лесах, куда уходили «бравые» прибалты. Кстати, пленные латышские эсэсовцы вернулись домой с лесозаготовок ранее эстонцев – под конец 1945 года!!! Тогдашнее латвийское руководство жалилось перед советским правительством о том, что в республике не хватает рабочих рук. Мол, при оккупации немцы для своих двух дивизий Ваффен-СС (из эстонцев, напомним, комплектовалась одна дивизия) призвали (отловили) всё мужское население Латвии. И они вернулись… А сегодня, исходя из политической конъюнктуры, вчерашние отказники гордо щеголяют в нацистской форме. Я бы, например, постеснялся, ибо вы не воины, а, что ни есть, поголовно дезертиры…
Но вернёмся к Польше. Если хотите, она сама предопределила свою судьбу. В 1935 году между СССР, Францией и Чехословакией был заключен военный союз, предполагавший франко-советское вооружённое вмешательство в случае агрессии против Чехословакии. Отдельно оговаривалось, что СССР выступает на защиту чехословаков только вкупе с Францией. Дабы сделать данный договор жизнеспособным, Советский Союз настаивал на привлечении к нему Польши, ибо общей границы с Чехословакией в то время не имел. Одновременно СССР выступил с инициативой заключения так называемого Восточного пакта – военного союза с приграничными государствами. Идея Восточного пакта развалилась, благодаря именно польским усилиям. В 1938 году, когда спасти Чехословакию было делом более чем реальным, поляки опять- таки, грезя о Тешине и не желая ссориться с Германией, отказались протянуть руку помощи братьям славянам. Даладье после этого ничего не оставалось делать, как съездить в Мюнхен… Даже в апреле 1939 года, когда Германия поставила «данцигский вопрос» ребром, поляки блокировали все советские предложения по заключению теперь уже британо-французско-советско-польского военного союза, с перспективой привлечения к нему прибалтийских государств и Румынии. Да и сама военная угроза весной 1939 года в Варшаве расценивалась как «немецкие страшилки». Мол, попугают, но не полезут, учитывая, что за твоей спиной стоят Франция и Великобритания, которые, впрочем, помочь Польше ничем не могли, что полностью оправдалось в сентябре 1939 года. Да, англичане и французы, верные союзному долгу, объявили войну Германии спустя три дня после нападения нацистов на Польшу. Французская армия даже предприняла наступление на Западе, однако, разуверившись в способности Войска Польского к организованному сопротивлению, тут же его и свернула. Могла ли польская армия сопротивляться Вермахту? Вполне, если бы не надеялась на союзников, которые, как оказалось, только номинально воевали – как метко выразился в их адрес Иосиф Сталин «то ли воюют, то ли в карты играют». С такими союзниками, в случае, если бы англо-франко-советские переговоры летом 1939 года увенчались успехом, предстояло иметь дело Советскому Союзу. Что, в принципе, полностью подтвердилось в случае с открытием «Второго фронта» после нападения Германии на СССР. Поэтому заключение Договора о ненападении с Германией и было единственно верным выходом в той ситуации. Точнее сказать, даже не заключение договора, а перезаключение.
Сам по себе договор о ненападении ничего предосудительного в себе не несёт. Такие договоры у Советского Союза в предвоенный период имелись с каждой граничащей с ним страной. Был соответствующий договор и с Германией, заключённый ещё в 1926 году и пролонгированный в 1933 году. В 1938 году, в аккурат перед Мюнхенским сговором, срок его истёк. Поэтому нет ничего удивительного, а тем более «конспиратологического», в том, что обе стороны, припёртые к тому же внешнеполитическими обстоятельствами, пошли на перезаключение договора.
После того, как был обнародован Секретный дополнительный протокол к Договору о ненападении, в тогда ещё союзных республиках прокатилась волна заявлений по поводу «незаконности и преступности» «пакта Молотов-Риббентроп». Пакт был дружно осуждён даже в Литве, которая именно из-за его «преступности» (напомним, что даже в том виде, в котором он был опубликован, речь идёт о разделении сфер интересов и ни слова не сказано о расчленении государств) вернула себе Вильнюс, а после войны «советские оккупанты» возвратили литовцам ещё и Клайпеду. Не отставала от других и Молдова. Парадокс ситуации заключался в том, что если в прибалтийских республиках, осуждая «пакт Молотов-Риббентроп», требовали независимости, то в Молдове – отказа от неё. То, что некоторые слои молдавского общества до сих пор грезят объединиться с «запрутскими братьями» - ни для кого не секрет. Но тогда молдавские парламентарии, не только фактически заявили о готовности отказаться от суверенитета своего государства, но и подспудно сами же признали право на самоопределение Приднестровья. Ведь его к Союзу никто в 1940 году не присоединял. И раз депутаты молдавского парламента договорились о «преступности создания МССР», то по их логике «преступно» и вхождение в неё части Молдавской Автономной ССР – нынешней ПМР.
В. Ревунов-Караулов