ОЛЬВИЯ-ПРЕСС
ПАРАДОКСЫ МОЛДАВСКОЙ ПОЛИТИКИ
Представители правящей молдавской коалиции в последние месяцы с завидным постоянством говорят о плане реинтеграции Республики Молдова. Но они совсем не говорят о том, что делать двум, бесконечно далеким друг от друга народам, в рамках единого государства. 20 лет назад не Приднестровье стало сепаратистом, а Молдова. Именно Молдова заявила о желании выйти из состава СССР, тогда как приднестровцы связывали свое будущее с Советским Союзом.
Если вернуться на 20 лет назад и вспомнить, как в МССР начинался национальный подъем, вылившийся в банальный национализм, то необходимо вспомнить и бесноватую толпу на площади Великого национального собрания, выкрикивающую кровожадные лозунги о расправе над всеми, у кого в пятой графе паспорта не значилось заветного слова на букву «м». Необходимо вспомнить поход молдавских националистов на Гагаузию, нападения на Дубоссары, расстрел оставленных без защиты Бендер. Тогда несложно понять - почему 20 лет назад Приднестровье не пожелало войти в состав Республики Молдова – новоиспеченного государства. Не пожелали приднестровцы радостно кричать на тираспольских и бендерских площадях «Мы – румыны!» Называть соотечественниками и братьями тех, кто вчера убивал мирных граждан ПМР, насиловал девчонок-выпускниц, грабил и жег накопленное годами, оставляя тысячи людей без средств к существованию. Позже, после прекращения боевых действий, молдавское руководство не оставляло приднестровцев в покое, применяя различные санкции и блокируя внешнеэкономическую деятельность хозяйствующих субъектов ПМР. Понятно, что в таких условиях, когда предприятия, расположенные на территории ПМР, и так были отрезаны в результате распада Советского Союза от своих поставщиков и потребителей многочисленными границами и таможнями, действия молдавских властей ложились тяжким бременем на экономику Приднестровья, и, в конечном счете, на население. Благосостояние приднестровцев год от года снижалось. На правом берегу всерьез рассчитывали на то, что промышленность Приднестровья станет в конце-концов хорошим подспорьем для Молдовы.
Напомним, что 40% промышленного потенциала бывшей МССР было сосредоточено в Приднестровье. 60% - в Молдове. В первые годы своего существования Молдова потеряла, и в большинстве случаев – безвозвратно, свои промышленные предприятия. Впрочем, и впоследствии промышленное и сельскохозяйственное производство в этой стране неуклонно шло на спад. Достаточно сказать, что только за последние восемь лет доля сельскохозяйственного производства в ВВП страны уменьшилась с 25,4% до 8,9%, промышленности - с 16,3% до 14,4%. При этом в структуре валового внутреннего продукта 20% занимает продукция винодельческой отрасли, 35% - поступления от гастарбайтеров. Из 3 миллионов 400 тысяч граждан Молдовы 750 тысяч человек или чуть более одной четвертой населения находится за пределами страны на заработках. Только в нынешнем году инвестиции в основной капитал в Молдове упали на 40%, экспорт сократился на 19%, импорт - на 25%, денежные переводы из-за рубежа - на 40%. По прогнозам экономистов, в следующем году это падение продолжится, объемы промышленного производства в стране сократятся еще на 20%. Правда, эти прогнозы оправдаются лишь в том случае, если новые молдавские власти смогут выработать антикризисные меры, а не будет заниматься дележом портфелей и перераспределением финансовых потоков, чем они заняты вот уже несколько месяцев.
Таким образом, можно сказать, что экономика Молдовы, по сути, держалась и пока еще держится в основном на поступлениях гастарбайтеров и кредитах западных держав, которые рано или поздно придется отдавать. Сегодня внешний долг Молдовы уже достиг 4 миллиардов долларов и продолжает неуклонно расти. Но что парадоксально - на фоне постоянного ухудшения экономического состояния Молдовы правящая коалиция практически в унисон заявляет о том, что собирается сделать Молдову привлекательной для приднестровцев, что, по ее мнению, приведет к объединению правого и левого берегов Днестра.
«Ключ к урегулированию приднестровского конфликта лежит в Молдове. Мы должны помнить, что все зависит, прежде всего, от нас самих. Нам могут помогать в решении этой проблемы, но мы сами должны стремиться к этому. Прежде всего - путем улучшения качества жизни. Если мы сумеем повысить уровень жизни в Молдове, никто не сможет препятствовать жителям Приднестровья объединиться с нами в одну страну, чтобы жить лучше», - заявил не так давно молдавский премьер Влад Филат. Ему вторит глава Демпартии и кандидат в президенты Мариан Лупу: «идею реинтеграции страны может сделать более привлекательной возрождение национальной экономики с возможностями развития для обоих берегов Днестра. Необходимо разработать и внедрить ряд проектов экономического развития, включающих и левобережные районы. Эти задачи должны приниматься во внимание и тогда, когда Молдавия ведёт переговоры о получении зарубежных кредитов или грантов. Все последние годы реинтеграция страны воспринималась как механический процесс сближения двух берегов Днестра, но очень мало уделялось внимания социальной и человеческой стороне проблемы. Подходя к решению данного вопроса, мы должны говорить не только о территории, но, прежде всего, о людях, их проблемах и заботах». На днях по этой теме высказался и мэр Кишинева, вице-председатель Либеральной Партии Дорин Киртоакэ, заявив, что «Приднестровье может согласиться стать частью Молдовы после того, как экономическая ситуация в правобережной Молдове изменится и станет привлекательной. На сегодняшний день Молдова, с Приднестровьем или без него, никак не сможет стать членом ЕС, а только ассоциированной страной. В таком случае, экономическая ситуация в правобережной Молдове, как в истории ГДР и ФРГ, может измениться, и стать привлекательной для левобережья. Когда на правом берегу будет существовать свобода печати, независимость юстиции, перспективы на экономический рост, безопасность, свободное передвижение по Европе, рабочие места, тогда все это станет аргументом для того, чтобы люди из Приднестровья сказали: «Мы тоже хотим быть частью Молдавии». То есть, мы видим согласованную позицию всех членов правящей молдавской коалиции.
Совершенно неуместно сравнивать Молдову и Приднестровье с разделенной в свое время Германией, как это делает Киртоакэ. Во-первых, в 1945 году был разделен единый германский народ, Приднестровье же никогда не являлось частью Молдовы, за исключением 50 лет советской власти в составе МССР. Но не стоит забывать, что Молдова и Молдавская ССР – два совершенно разных государства, с разными конституциями, государственными символами, политическими системами и т.д. Мало того, Молдова сама не признает правомерность создания МССР путем присоединения Бессарабии к Советскому Союзу в результате слияния с Молдавской автономной ССР, находившейся на левом берегу Днестра. Во-вторых, между ГДР и ФРГ никогда не было крови, не было ненависти, затмевающей разум, толкающей на геноцид в отношении своих бывших сограждан. Не стоит забывать, что в Германии объединительную роль сыграли не только экономические факторы, но и политические. В-третьих, необходимо учитывать, что финансовую помощь, которую оказывают Молдове, не всегда получают именно те, кому она предназначается. Поэтому говорить о том, что деньги действительно потратят на проекты по развитию Республики Молдова можно весьма условно. Заявляя, что для слияния двух берегов Днестра достаточно лишь экономической составляющей, новые молдавские власти пытаются, по всей видимости, убедить Запад в том, что разрешить молдо-приднестровский конфликт можно лишь путем миллиардных вливаний в экономику Молдовы. Понятно, что без них экономика, находящаяся сегодня на грани экономического коллапса, не только не способна стать привлекательной для приднестровцев, но вряд ли сможет хоть как-то стабилизироваться в условиях продолжающегося мирового финансового кризиса. Загоняя себя в долговую яму, молдавские власти стараются не говорить о том, что в случае объединения Молдовы и ПМР многомиллиардный долг этой страны, который несоизмеримо вырастет в случае, если Запад и впрямь начнет воплощать кишиневскую идею в жизнь, ляжет тяжелым бременем и на плечи приднестровцев. Хотя, по большому счету, трудно поверить в то, что прагматичный Запад готов сделать из Молдовы процветающую страну ради того, чтобы приднестровские граждане возжелали объединения двух берегов Днестра. Выглядит это, мягко говоря, бредово.
Вот уже почти 20 лет Молдова упорно продолжает настаивать на том, что Приднестровье является частью Молдовы. Понятно, что Кишинев совершенно не интересует судьба людей, живущих на левом берегу Днестра, ему нужен промышленный потенциал. Для самой нищей страны Европы, находящейся на грани экономического коллапса, - это лакомый кусок, который сможет удержать Молдову не только на плаву, но и обогатить те молдавские кланы, которые пришли сегодня к власти в стране. Неудивительно, что новые молдавские власти первым делом сосредоточились на разрешении молдо-приднестровского конфликта, разумеется, в пользу унитарного статуса РМ. Между тем, с самого начала и по сегодняшний день территориальные притязания Кишинева были и остаются необоснованными. Во-первых, как мы уже говорили, Молдова, признав пакт Молотова-Риббентропа неправомерным, одновременно признала незаконным образование МССР, а значит и объединение левого и правого берегов Днестра в составе единой республики, входящей в Союзное государство. Во-вторых, в 1990 году Приднестровье объявило о создании собственного государства – ПМССР в рамках единого тогда Союзного государства, выйдя лишь из состава союзной республики, а не государства в целом. Именно Молдова, выходя из состава СССР 27 августа 1992 года, отделилась от левого берега, входившего в состав СССР до декабря того же года, когда после Беловежских соглашений Советский Союза перестал существовать как государство. В-третьих, согласно Закону СССР от 26 апреля 1990 года «О разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами Федерации» автономные республики были признаны советскими социалистическими государствами, являющимися субъектами Федерации - Союза ССР. Более того, в части 2 статьи 1 указанного закона было установлено, что не только автономные республики, но и иные автономные образования входят в состав союзных республик на основе свободного самоопределения народов. При этом на основе все того же свободного волеизъявления народов любое автономное образование имело право выйти из состава союзной республики. Мало того, 3 апреля 1990 года, был принят Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», в статье 3 которого было записано, что «в союзной республике, имеющей в своем составе автономные республики, автономные области и автономные округа, референдум проводится отдельно по каждой автономии. За народами автономных республик и автономных образований сохраняется право на самостоятельное решение вопроса о пребывании в Союзе ССР или в выходящей союзной республике, а также на постановку вопроса о своем государственно-правовом статусе».
И когда тот же мэр Кишинева Дорин Киртоакэ заявляет о том, что «Приднестровье является частью Молдовы, и она никак не может отказаться от приднестровского «досье», хочется спросить, а на каких правовых актах строится подобное умозаключение? Может быть, на решении парламента Республики Молдова, объявившего в 1990 году секретный протокол к пакту «Молотова - Риббентропа» от 23 августа 1939 г. недействительным, как и образование в 1940 году МССР, а затем принявшего решение об отмене акта об образовании МССР от 2 августа 1940 г., поскольку «28 июня 1940 года СССР оккупировал силой оружия Бессарабию и Северную Буковину вопреки воле населения этого края», одновременно признав заключение Бухарестского мирного договора 1812 года актом «расчленения Бессарабии и Буковины?» Но тогда какие могут быть притязания на территорию Приднестровья, если акт слияния МАССР и Бесарабии Республикой Молдова отменен? Или нынешние молдавские власти готовы признать акт об образовании МССР законным? Непохоже. Тот же вице-председатель Либеральной партии заявил на днях о том, что «мы должны попытаться решить проблему, которая была создана исторически в этом регионе - оккупации Бессарабии в 1812 году и аннексии Бессарабии в 1940 году - таким образом, чтобы избежать злоупотреблений». Вот так… освобождение молдавского княжества от турецкого ига сегодня в Молдове считают оккупацией, а румынское господство, когда молдавский народ в полной мере ощутил свое бесправие в «Румынии Маре», величайшим благом, которого Молдову лишила СССР, аннексировав ее территорию…
Нельзя все время твердить о неправомерности создания МССР путем слияния Бессарабии и левобережья Днестра, и в то же время требовать возврата того, что Молдове принадлежало, по ее же мнению, незаконно. Тем не менее, этот парадокс Кишинев абсолютно не смущает, хотя подобный двойной подход к разрешению молдо-приднестровской проблемы заводит ее все глубже и глубже в тупик. Ожидать, что это осознают в Молдове, не приходится. Поэтому нужно быть готовым к тому, что противостояние двух берегов Днестра будет длиться еще не один год, а разрешение конфликта наступит лишь тогда, когда действия одной или другой противоборствующей стороны приведут к последствиям, которые либо окончательно сделают невозможным совместное существование Молдовы и Приднестровья в рамках единого государства, либо, несмотря на все противоречия, помогут найти компромиссное решение, устраивающее Кишинев и Тирасполь. Правда, с приходом к власти в Молдове националистических сил, второй вариант становится все более и более призрачным. К тому же для его воплощения необходимо желание приднестровцев жить в националистическом государстве. А его-то, как раз, никогда не было и не будет.
