ОЛЬВИЯ-ПРЕСС

ДЕСЯТЬ ДНЕЙ ПОСЛЕ ПРИЗНАНИЯ

С момента признания Россией независимости Южной Осетии и Абхазии прошло десять дней. За это время многое случилось. На многие вопросы, которые оставались неясными в течение последнего времени, был дан ответ.

Когда-то американский журналист Джон Рид в своей замечательной книге писал о десяти днях, которые «потрясли мир». В какой-то мере это можно сказать и о событиях августа-сентября 2008 года – о признании двух кавказских республик и особенно о том, что предшествовало этому. Как сказал российский президент Дмитрий Медведев на заседании Госсовета РФ 6 сентября, мир стал другим. За последний год он уже дважды «становится другим» - первым переломным моментом было признание Косово 17 февраля.

Как и те революционные десять дней, которые описывал Джон Рид, события августа-сентября вывели Россию на новый уровень. Россия опять стала притягательным центром. Да, ей предстоит еще набирать силы и осваиваться в новом качестве. Но Рубикон (долгое время казавшийся таким пугающим) она перешла.

Сейчас ситуация в какой-то мере возвращается к тому, что было в советские времена. Вокруг России начинает группироваться международный блок. Реакция на действия Москвы в Южной Осетии стала в этом плане индикатором. Москву поддержали президенты Белоруссии, Венесуэлы, Кубы и Узбекистана, а также исламские движения – «ХАМАС» и «Хизбалла». Самым решительным оказался президент Никарагуа, лидер Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) Даниэль Ортега. Когда-то СССР помог сандинистам разгромить проамериканскую диктатуру Анастасио Сомосы. Теперь Ортега не только поддержал позицию России, но и первым из глав стран ООН объявил о признании Абхазии и Южной Осетии.

«Пророссийский» блок государств и политических движений пока выглядит довольно пестро. Но ведь это, скорее всего, только начало.

Признание Южной Осетии и Абхазии повлияет на многие вещи. Прежде всего оно, наверное, скажется на перспективах предоставления Грузии Плана действий по членству в НАТО (ПДЧ).

Вопрос о предоставлении ПДЧ Тбилиси был, как известно, поднят на саммите Североатлантического альянса в апреле нынешнего года. США высказались «за», однако Франция и Германия американскую инициативу не поддержали. В результате вопрос был отложен до декабря.

Думается, что после 26 августа шансы Грузии на ПДЧ повысились. Да, они пока не безусловны. Но они уже теперь и «не пятьдесят на пятьдесят» (как было еще десять дней назад). Запад (не только США) непременно пожелает дать региональный ответ на признание Россией двух бывших грузинских автономий. Первое, что здесь приходит на ум, - приглашение Грузии в НАТО. Тем более, что оно уже было обозначено.

О том, что Тбилиси пригласят в Североатлантический альянс, говорят и последние действия блока. Они стали очень открытыми и уже сейчас направлены на практическую интеграцию Грузии. Альянс укрепляет вооруженные силы этой страны, понесшие потери в результате российского отпора. В начале сентября грузинская система ПВО была подключена к системе раннего оповещения НАТО. Представители блока заявили, что договоренность об этом была достигнута еще до войны в Южной Осетии, но теперь она «будет иметь новый смысл».

При помощи альянса Тбилиси будет усиливать и перевооружать армию. Западные издания сообщают, что только США готовы выделить на это 8-9 миллиардов долларов. Грузию продолжат подтягивать к стандартам НАТО.

Это и многое другое говорит о том, что ПДЧ для Грузии – ближайшая перспектива. Если на ноябрьских президентских выборах в США победит республиканский кандидат, то она может получить его уже в декабре, на встрече министров иностранных дел стран НАТО.

Возможная смена власти в Грузии (о которой так часто говорят сейчас), скорее всего, не повлияет на процессы, связанные с ее интеграцией в Североатлантический альянс. Пророссийские силы в Тбилиси слабы, а у других оппозиционных партий нет разногласий с властью по вопросу о членстве в НАТО.

Один из итогов минувших десяти дней прямо касается Приднестровья. Оно не попало в «первую волну» признания. Однако получение Абхазией и Южной Осетией независимости изменит (и уже с самого начала изменило) характер дискуссий о приднестровском статусе. Раньше речь шла о четырех возможных вариантах: 1) автономии в составе Молдовы; 2) федеративном государстве Молдовы и Приднестровья; 3) конфедерации Молдовы и Приднестровья; 4) полном суверенитете ПМР. Сегодня первый вариант объективно исключается, а третий становится самым реальным (при условии, что его поддержит население республики). На фоне финала в Южной Осетии и Абхазии Приднестровье может рассчитывать как минимум на широкую федерацию или на конфедерацию.

Россия практически сразу дала понять, что уровень дискуссий по Приднестровью повышается и что молдавская сторона должна отказаться от некоторых своих подходов. 26 августа, как раз в день признания Южной Осетии и Абхазии, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил, что Молдова и Приднестровье могли бы вернуться к «меморандуму Козака». Лавров даже сказал, что все к этому готовы. Потом, через несколько дней, правда, выяснилось, что Кишинев не готов. Премьер-министр Зинаида Гречаная во время своего визита в Чехию сказала, что «в нынешнем формате урегулирования план Козака неприемлем».

Сегодня в Москве позитивно отзываются о стремлении РМ урегулировать «приднестровский конфликт». Однако, несмотря на эти комплименты, России, видимо, придется еще немало убеждать Кишинев в том, что ситуация изменилась и что некоторые старые идеи неактуальны. Немало усилий придется приложить и для того, чтобы реализовать «план Козака». Против него выступят те же силы, что и в 2003 году.

Наибольшая дискуссия будет вокруг двух ключевых пунктов, с помощью которых Россия надеется влиять на внешнюю политику Молдовы и обеспечить себе гарантии невступления ее в НАТО. Это, напомним, право вето по политическим вопросам, которое может быть предоставлено Приднестровью, а также сохранение российского военного присутствия на постконфликтный период. Если по результатам урегулирования не будет этих двух пунктов, то, скорее всего, оно не сможет считаться успешным для России.

Некоторые западные дипломаты, в частности, спецпредставитель Евросоюза в РМ Кальман Мижей, высказывают мнение, что конфликт может быть разрешен еще до весенних парламентских выборов 2009 года в РМ. Это очень оптимистично. Судя по тому, что говорят сегодня молдавские политики (как коммунисты, так и оппозиционеры), ситуация в молдо-приднестровском урегулировании остается прежней. Точек соприкосновения нет. Переговоры могут идти еще очень долго, и не факт, что они дадут результат.

Грузинское руководство сегодня хочет, чтобы из-за признания Южной Осетии и Абхазии у России отняли зимнюю Олимпиаду-2014 в Сочи. Дескать, была война, а там, где война, какая ж Олимпиада. От западной границы Абхазии до Сочи всего несколько десятков километров.

Олимпийский комитет Грузии даже обратился к президенту МОК Жаку Рогге с просьбой пересмотреть решение о проведении Олимпиады-2014. Однако международные структуры пока под сомнение Сочи не ставят, и неудивительно – оснований нет.

Думается, что признание Южной Осетии и Абхазии как раз позитивно скажется на перспективах сочинской Олимпиады. Если бы ситуация в двух кавказских республиках «тлела», например, до 2012-2013 года и грузинское руководство постоянно шантажировало бы Россию обострением конфликта, то Олимпиада действительно была под угрозой. А так – напротив. За шесть лет Россия стабилизирует ситуацию в Абхазии, разместит там наземные войска и обеспечит безопасность.

В заключение – еще об одном итоге минувших десяти дней. Стало ясно, что у государств Содружества «За демократию и права народов» сейчас несколько разные приоритеты. Южная Осетия и Абхазия уже признаны (пусть только со стороны России и Никарагуа), Приднестровье же нет. Оно пока завязнет в переговорном процессе.

Что касается дальнейшей судьбы кавказских республик, Южная Осетия рано или поздно войдет в состав России, где воссоединится с Северной Осетией. Абхазия будет серьезным союзником России (в том числе и военным). Но Сергей Багапш хочет не только этого. Он будет развивать отношения с Турцией (где есть большая абхазская диаспора), с европейскими странами, с международными институтами. Он видит выгоды для своей страны в том, чтобы она стала «оффшором», свободной экономической зоной.

Пока трудно сказать, как скажутся на судьбе Сообщества различные устремления входящих в него государств. Во всех трех столицах сегодня уверяют, что СДПН останется, а новый формат его работы определится к октябрю. Югоосетинские и абхазские политики обещают начать акции в поддержку признания Приднестровья. Через полгода можно будет делать выводы о том, насколько эффективно Сообщество в новых условиях.