ИМИТАЦИЯ БУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПО-ВОРОНИНСКИ
Оскорбительное заявление молдавского президента Владимира Воронина на мусорной свалке в Цынцэренах о том, что «руководство Приднестровья - мусорная свалка, которая смердит на территории нашего государства» и что «режиму Смирнова место на этой самой мусорной свалке», конечно, можно было бы, правда, с большой натяжкой, оценить как некий душевный срыв главного молдавского коммуниста, вызванный свалочными миазмами. Спикер приднестровского парламента Евгений Шевчук даже предположил, что данное заявление «возможный элемент случайности и несдержанности в сложной психологической обстановке», и выразил надежду, что «реальные замыслы руководства Молдовы далеки от сделанного заявления". Но новые откровения Воронина в интервью радиостанции «Эхо Москвы» окончательно развеяли мифы о том, что у молдавского президента случилось временное помешательство. Воронин сказал то, что думал. Это его позиция.
В
интервью российской радиостанции Воронин подтвердил во всеуслышанье, что он не
оговорился. Это его реальное отношение к приднестровскому руководству и народу,
который 18 лет доверяет своему Президенту, правительству, законодательной
власти. Впрочем, чтобы как-то реабилитироваться, Воронин вынужден сочинить
сказочку о том, что гневные его слова сорвались с уст потому, что, якобы,
руководство ПМР отказалось с ним встречаться. Сетуя на это, Воронин сказал
дословно: «То, что сказано, сказано лично в адрес Смирнова, потому, что надоели
эти его фигли-мигли постоянные, то он хочет встречаться, то он не хочет
встречаться, то он занят, то он не занят, то он будет в Бендерах встречаться,
то он не будет на этот берег ездить, то у него нет гарантии безопасности, то
ещё что-то. Эти увёртки и увиливания продолжались на протяжении этих долгих 17
лет. Поверьте, что это уже очень серьёзно. И непонятно, что он хочет, и хочет
ли он вообще этого. Я понимаю, что ему хочется сохранить всё как он выстроил,
этот режим, о котором я говорил. Ему место на мусорной свалке, на политической
мусорной свалке. Это понятно, это только какой-то физиолог может понять иначе.
Ему и всем остальным сепаратистским режимам, которые ещё где-то горят на
планете, место на той же свалке. Это имело отношение именно к этому состоянию,
именно к этой личности».
Прямо скажем, речь не государственного мужа, а какого-то водевильного героя. Впрочем, не об этом сейчас речь. Парадоксальность ситуации заключается в том, что именно Молдова отказалась от проведения встречи двух президентов. И как было уже неоднократно, официальный Кишинев свалил всю вину на Тирасполь. Точно по такому же сценарию было свалено все с больной головы на здоровую после срыва мадридской встречи 13 ноября 2007 года, когда прерванные переговоры Молдовой в формате «5+2» в феврале 2006 года должны были возобновиться. Тогда министерство иностранных дел Приднестровской Молдавской Республики письменно подтвердило свое согласие на участие в этой встрече. Руководство Молдовы также заявляло о своей готовности возобновить консультации. Однако в самый последний момент, когда согласовывались организационные вопросы о месте и времени встречи, молдавская делегация в лице министра реинтеграции Василия Шовы отказалась от участия в мадридской встрече без всякого объяснения причин.
И в этот раз произошло нечто подобное. МИД ПМР в своем заявлении очень подробно описал все перипетии, предшествовавшие срыву встречи на высшем уровне. В заявлении, в частности, указывалось: «В консультациях со своими молдавскими коллегами представители Приднестровья предложили провести встречу 18 или 19 сентября в Бендерах, однако молдавская сторона отказалась принять данное предложение, мотивировав свой отказ участием президента Владимира Воронина в международной научной конференции. В Кишиневе сообщили, что считали бы приемлемыми датами 22-23 сентября. В связи с этим приднестровская сторона предложила провести данную встречу 22 сентября, однако молдавская сторона, сославшись на занятость президента Молдавии, вновь отклонила предложение Приднестровья. Тирасполь пошёл навстречу пожеланиям молдавской стороны, способствовав организации визита Воронина на территорию Приднестровья 23 сентября, и создал условия для беспрепятственного пересечения президентом Республики Молдова приднестровской границы, а также предпринял необходимые меры для обеспечения его безопасности, хотя ограничения в отношении приднестровского руководства пока остаются в силе. Президент Приднестровья Игорь Смирнов предложил провести встречу со своим молдавским коллегой в Бендерах 24-25 сентября. Молдавская сторона сообщила о готовности рассмотреть возможность встречи президентов, но в качестве места ее проведения предложила молдавский город Новые Анены, расположенный между Кишинёвом и Бендерами. Такой подход молдавской стороны не соответствует предварительно согласованным параметрам встречи. Молдавская сторона также оставила открытым вопрос о предоставлении высшим должностным лицам Приднестровья гарантий безопасности и неприкосновенности, тем более в условиях продолжающегося уголовного преследования в отношении руководства ПМР. Не секрет, что соответствующие службы Республики Молдова на протяжении длительного времени стремятся реализовать поставленные перед ними задачи по нейтрализации высших должностных лиц Приднестровья и применению в отношении них предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством Республики Молдова мер пресечения».
И вот, совершенно голословно обвиняя руководство Приднестровья в срыве встречи, Воронин позволяет себе оскорбления в его адрес. И делает это с одной лишь целью – сорвать едва начавшийся диалог между РМ и ПМР. Но, понимая, что ни Россия, ни Запад, стремящиеся захватить пальму первенства в урегулировании молдо-приднестровской проблемы, за такое его по головке не погладят, Воронин тут же заявляет в своем интервью, что нравится ему это или нет, но договариваться все же придется.
«А куда я денусь? – говорит он. - Я занимаю должность в стране, и задача объединения страны является приоритетной задачей. И моей, как президента, и в целом это наша государственная политика. Я сказал, когда я ездил в Бендеры, уже почти 3 месяца назад, что я готов сесть за стол переговоров хоть с чёртом, хоть с дьяволом, имея в виду Смирнова. Но я обязан идти по пути объединения страны. Я должен пройти этот путь, нравится это мне или нет. Я просто обязан». Двоякий смысл этой фразы очевиден: «Я, якобы, готов договариваться, но кто со мной будет говорить, захочет ли Смирнов после этих оскорблений вести диалог?» Воронин прекрасно знает ответ на этот вопрос. Он провоцирует руководство Приднестровья на разрыв отношений с Кишиневом, в июле заявляя, что не намерен разговаривать со Смирновым у которого «руки в крови со времен конфликта на Днестре», хотя прекрасно знает, что руки в крови у других господ, проживающих и обласканных в государстве, которым он же и руководит. Теперь вот очередной ушат грязи на руководство Приднестровья.
Оставим на совести Воронина незнание названия законов собственного государства, хотя это тоже определенный штрих к портрету политика, который собирается урегулировать молдо-приднестровскую проблему на основе того, чего сам толком не знает. Оставим на совести его и то, что он не поправил журналиста, неправильно назвавшего участников формата «5+2», вписав в переговорную пятерку США и ЕС, являющихся лишь наблюдателями, а обратимся к совершенно абсурдному обоснованию молдавского президента, почему приднестровцы не имеют права на свою государственность. Затронув вопрос исторических аргументов, которые приводит Приднестровье, обосновывая право на государственность, Воронин изрек: «Конечно, при желании они могут откапывать всякие аргументы. Это многие делают. Всё зависит от заказа и интереса. Интерес там большой, поэтому они будут искать аргументы. Но мы работаем с сегодняшними фактами, настоящими, а не какими-то надуманно вытащенными откуда-то. Там ничего подобного нет. Может быть, начнём с самого главного – все приднестровцы являются такими же христианами православной церкви, как и вся Молдова». Вот уж действительно «Православные всех стан – объединяйтесь!» Под пятой, разумеется Кишинева. Сногсшибательный довод. Так как на обоих берегах Днестра исповедуют православие, то, значит, и жить люди должны в одном политико-административном пространстве, а исторические факты – по боку. Религия – вот что сплачивает, вот что является базисом общего государства. Под таким соусом Молдова вскоре может потребовать присоединения к себе России, Украины, Белоруссии, Греции и т.д. и т.п.
Конечно, Молдове не выгодно вспоминать исторические факты, о том, что приднестровские земли, за исключением 50 лет советской власти, никогда не входили в состав Молдовы, что именно освобожденная от румын Бессарабия была присоединена к МАССР, правопреемницей которой является ПМР, что Молдова, признав недействительным пакт Молотова-Риббентропа, тем самым признала недействительным объединение с МАССР, что не Приднестровье, а Молдова является сепаратистским государством, вышедшим из состава СССР, при том, что ПМР оставалась в нем до конца. Много чего невыгодно вспоминать Молдове – национал-экстремизм конца 80-х – начала 90-х прошлого века, агрессию и геноцид приднестровского народа 1992 года, блокады политические, экономические, дипломатические, информационные и так далее. Не хочется Молдове все это вспоминать, а хочется твердить одно и то же: «У нас такая же примерно пропорция в национальном процентном отношении наших людей, которые проживают по всей Молдове, русских, молдаван, украинцев, болгар, других национальностей. Языки те же самые. Ничего специфического, связанного с каким-то особым народом Приднестровья, даже близко нет этого всего». Эти слова Воронина столь же близки к истине, сколь близок Мыс Доброй надежды от Берингова пролива. Не помнит, наверное, Воронин, как тысячи людей, национальности которых он перечислил, бежали из Молдовы, спасаясь от националистических погромов и преследований по национальному признаку. Да, в Молдове остались еще русские, украинцы, болгары, но их количество мизерно, по сравнению с тем, что проживало между Днестром и Прутом во времена Советского Союза, да и они – изгои в молдавском обществе, лишенные возможности учиться на родном языке, занимать руководящие должности, жить спокойно, не боясь, что завтра к власти вновь придут националисты и начнут убивать на улицах людей только за то, что они говорят не на румынском языке.
Но ничего этого в эфир российской радиостанции Воронин, разумеется, не сказал. Нет, он вещал о нейтралитете страны, гарантами которого станут приднестровцы, влившись в единые ряды граждан молдавского государства. Как будто бы нейтралитет страны помешает тому, чтобы на молдавской земле хозяйничали натовцы. За примерами далеко ходить не надо. На днях в парламенте Литвы был зарегистрирован проект конституционных поправок, которые позволят в порядке исключения размещать на территории Литвы военные базы НАТО, хотя в статье 137 Конституции этой страны, говорится, что «на территории Литовской Республики не могут размещаться оружие массового уничтожения, военные базы иностранных государств и воинские единицы». Что помешает Молдове внести подобные поправки? Ровным счетом ничего. Говорил он и об европейской интеграции, и как ловко получается у Кишинева сидеть на двух стульях сразу, получая преференции и от Европы, и от стран СНГ. Говорил он и том, как много сделал во имя процветания молдавского народа, который, к сожалению, его не услышит, так как в большинстве своем находится на заработках за пределами родной страны давно уже, по сути, ставшей для них чужбиной. Говорил Воронин и о том, что Молдова никогда не объединиться с Румынией, видимо забыв, что через полгода президентский срок у него заканчивается, и на смену реально могут прийти прорумынские силы, которые с молдавской государственностью цацкаться не будут. В общем, обычный набор тем, который Воронин муссирует все эти годы, и уже, наверное, сам верит в то, что говорит.
Все его интервью от начала до конца пронизано одной мыслью – все уже решено, все будет так, как я сказал. Вот только как? Начиная с осени прошлого года, Владимир Воронин уже несколько раз менял свое мнение на диаметрально противоположное. То он готов строить федерацию, то заявляет, что Приднестровье может рассчитывать только на автономию в составе РМ. То он заявляет, что готов к диалогу, а потом срывает встречи. Так где же ясность? А суть всего происходящего в том, что Воронин как настоящий «совковский» чиновник еще в молодости усвоил одно правило. Если ничего не делаешь – надо имитировать работу. Вот и получается – имитация бурной деятельности.