РЕСПУБЛИКА МОЛДОВА: 15 ЛЕТ НА ПУТИ В НИКУДА
День рожденья – грустный праздник? Бывает и так. Особенно юбилей. Время подводить итоги, оценивать пройденный путь. Для кого-то это время для того, чтобы задуматься, осознать ошибки, постараться изменить свою жизнь. А для кого-то просто повод в очередной раз употребить немереное количество «высококачественного» вина и позабыть на время о всех невзгодах. 27 августа исполняется 15 лет «независимому» существованию Республики Молдова. Возможно, уже пора очнуться от дурмана бесконтрольности и вседозволенности, которую власть предержащие называют независимостью. И оценить шансы Молдовы на дальнейшее самостоятельное существование.
После провалившегося путча ГКЧП Молдова вслед за Украиной объявила о своей независимости. Советский Союз был упразднен лишь через несколько месяцев. Фактически в самостоятельную государственную жизнь Молдова вступила с началом 1992 года. И сразу же принялась решать свои «внутренние» проблемы. Первым шагом нового государства стала агрессия в отношении Приднестровской республики. Руководство Молдовы или те, кто за ним стоял, справедливо рассчитывали, что в то время международное сообщество не стало бы обращать внимание на исчезновение самопровозглашенной маленькой республики. Подобных на постсоветском пространстве было немало и все они считались однодневками. Но вряд ли кто предполагал, что полицейская операция перерастет в кровавую бойню с сотнями жертв среди мирного населения. В урегулирование конфликта, вопреки воле ее руководства, была вовлечена Россия. Война была остановлена, но обанкротившийся агрессивный режим в Кишиневе сохранил власть. Таков был итог первого года молдавской независимости.
Практика кадровых чисток по этническому и идеологическому принципу, которая проводилась ориентированными на Румынию радикалами во всех сферах государственной жизни с 1989 года, давала свои плоды. Запуганное годами националистической истерики население (в данном случае не «народ», а именно «население») Молдовы не нашло в себе сил призвать к ответу военных преступников, отстранить от власти их бюрократический аппарат, изгнать с ключевых постов их приспешников. Шанс направить развитие молдавской государственности в естественное русло был утерян в 1992-ом, и далее возможность изменить этот вектор только убывала.
В 1994 году националисты, поставившие своей целью увести Молдавию в Румынию, провалились на парламентских выборах, а в 1995 году – на президентских. К власти пришли аграрии – центристы и умеренные, проявившие свою «умеренность» и «взвешенность» как раз там, где это было менее всего уместно – по отношению к государственным преступникам и к последствиям их политики. Революции и смены режима не произошло. Как известно, в «демократическом» государстве возможность таковой исключена в принципе. Молдова даже после ужасов Бендерской трагедии продолжала считать себя демократическим государством, а радикалы, запятнавшие свои руки в крови, не прекращали называть себя «демократами» и даже, как будто в насмешку, - «христианскими демократами».
Все это означало, что режим сохраняет преемственность, и реванш крайне правых предопределен. Это также означало, что Приднестровская республика, провозгласившая свою независимость в ответ на дискриминационную политику со стороны националистического Кишинева, продолжит укреплять свою государственность как единственную гарантию сохранения прав своих граждан. Конечно, компромиссы между Кишиневом и Тирасполем были возможны пока у руля в Молдове были центристы. Таким компромиссом стал Московский меморандум 1997 года. Приднестровье обезопасило себя от возможных агрессий – военных, экономических, языковых, и впервые закрепило за собой гарантии внешнеэкономической деятельности в международном документе.
Однако несоответствие целей высшего руководства Молдовы, декларировавшего ориентацию на достижение гражданского мира в стране, и костяка государственного аппарата РМ, исповедующего идеалы Великой Румынии, становились все сильнее. Особенно это проявилось после парламентских выборов 1998 года. Центристы-аграрии потеряли большинство в парламенте, левые были расколоты и в парламент не прошли, зато свои позиции усилили ориентированные на Румынию «демократы» и коммунисты, поглотившие электорат левых.
Умеренная позиция парламентского «болота» после выборов в 1994 году означала крах надежд на революционную смену националистического режима и возможности построения новой государственности совместно с Приднестровьем. Победа «демократов» на парламентских выборах в 1998-ом означала крушение иллюзий на возможность эволюционной трансформации государственности Молдовы от «второго румынского государства» в сторону интернационального или, как любят повторять в Молдове, «полиэтничного» общества.
Возвращение на политический олимп Молдовы радикалов-«демократов», совпавшее по времени с экономическим дефолтом, привело к политической нестабильности и новому витку кадровых чисток. Закончилось это в 2000 году отстранением всенародно избранного президента-центриста Лучинского, изменением Конституции и самороспуском парламента. Очевидно, правые стремились усилить свои позиции в будущем парламенте и выбрать своего президента.
Однако результат этой политической игры шокировал всех. На парламентских выборах 2001 года оглушительную, как тогда писали, победу одержала Партия коммунистов – позиционировавшая себя как ультралевая, пророссийская политическая сила. Население Молдовы (которое, к сожалению, остается именно «населением», в лучшем случае «электоратом», но пока не «народом») устало от демократических реформ в экономике, а демагогия сторонников присоединения к Румынии вызывала стойкую ностальгию по советскому прошлому. Демагогия же коммунистов Молдовы оказалась как нельзя кстати.
Урегулирование отношений с Приднестровьем, интеграция с Россией и придание русскому языку статуса официального – это болевые точки, без которых молдавская государственность никогда не обретет под ногами твердой почвы – на них и поставил лидер ПКРМ Владимир Воронин. И выиграл! Намерен ли он был на самом деле воплощать свои обещания в жизнь или это был удачный политический маневр, уже не важно. За годы своего правления Воронин выхолостил идею придания русскому языку официального статуса, резко обострил отношения с Приднестровьем и надолго отодвинул возможность интеграции с Россией. Более того, при нем Молдова утратила даже видимость демократического государства – лидер победившей партии в парламентской республике попирает Конституцию и становится полновластным хозяином страны. Ну что ж, Воронин снял демократическую маску с молдавской государственности, Молдова – обычное балканское удельное княжество.
В российской прессе, да и в молдавской часто можно заметить суждения, что третий молдавский президент резко развернул внешнеполитический вектор страны с Востока на Запад. Но обилие встреч с российским президентом в первые годы правления лидера ПКРМ еще не говорят о пророссийском курсе. Менять внешнеполитический вектор государства – удел сильных политиков. Воронин, хоть и игнорирует безнаказанно основной закон своей страны, таковым не является. Молдова еще с момента обретения независимости была ориентирована на Запад – в Румынию и в Европу. Воронин не менял этот курс. Напротив, как слабый политик, он поддался давлению прорумынского государственного аппарата РМ, годами пестовавшегося национал-радикалами, в ущерб наказам своих избирателей. В какой-то момент он стал «их президентом». Слабость правителя «балканского княжества» во внутренней политике, его неспособность справиться с «боярами» - все это типичные картинки из истории Молдавского княжества, приведшие когда-то страну к утрате независимости.
Сегодня государство Молдова представляет собой жалкое зрелище. В нем правят безвольные политики, осуществляющие волю чуждой народу политической элиты. Продажная элита уверенно ведет дело к упразднению государственности, приносит при этом в жертву многовековую культуру своего народа. Сам народ, трижды обманутый, в поисках достойной жизни уезжает в страны ближнего и дальнего зарубежья.
Самое печальное, что все эти 15 лет независимость Молдовы обеспечивалась Россией, так люто ненавидимой молдавской политической элитой. Дешевые энергоносители и доступные рынки сбыта оплачивались унижениями русского населения и сжиганиями российских флагов и портретов российского лидера на улицах молдавской столицы. Научит ли уму разуму нынешняя прагматичная Москва политиков Молдовы? Вряд ли, легче католика сделать гугенотом.
Надежд на перемены слишком мало. Активное население продолжает выезжать из страны. После альянса коммунистов и христианских демократов политическая жизнь государства замерла. Молдова медленно, но верно идет к утрате своей независимости.
Петров И.