Сегодня нет более часто употребляемых слов, чем выражение «гражданское общество». Об этом сегодня пишут практически все, так называемые независимые газеты Приднестровья, то есть финансируемые не государством. И вообще столько словесного шума и толкотни вокруг этой темы, что невольно обращает на себя внимание тот факт, что люди, часто впадают в такие явные заблуждения, что просто невозможно умолчать по этому поводу.
В самой идее построения демократии путем формирования гражданского общества заложено противоречие. Чтобы заметить его необходимо вникнуть в само понятие выражения «гражданское общество». Дело в том, что, когда об этом говорят западные политики и журналисты, они вкладывают в это понятие ценностную сущность западного общества. Когда об этом говорим мы, я имею в виду все постсоветские государства, то поневоле возникает ряд вопросов.
Во-первых, какую пользу дает всем нам это самое «гражданское общество?»
Во-вторых, неужели у нас в самом деле не было гражданского общества и нет до сих пор? Так ли это?
Означает ли либерализация построение демократии? Можно ли вообще ставить знак равенства между понятиями «гражданское общество» и «демократия»? Есть ли за всей этой замаскированной под «народное движение масс» политической волокитой хоть крупица здравого смысла и живого дела?
Обо всем это попытается рассуждать автор в данной статье. Итак, обо всем по порядку.
Западное гражданское общество.
Сегодня никто не станет отрицать, что тот тип демократии, который сложился на Западе и теперь именуется гражданским обществом, на определенном этапе развития человечества был позитивным шагом вперед. Суть его в том, чтобы рядовые граждане, независимо от своего социального происхождения, достатка и вероисповедания, могли в равной мере принимать участие в управлении страной - это раз, и иметь равные права на все социальные блага в собственной стране – это два. К социальным благам (в данном случае они выступают как синонимы понятия «право») относится прежде всего право на безопасность, на труд, отдых, образование, медицинское обслуживание, культуру.
К такому обществу западные страны (в первую очередь Англия, Франция и Германия) шли триста лет. Знаменитый лозунг «Свобода – равенство – братство», ставший своего рода кульминацией многих европейских буржуазных революций, собственно и положил начал выражению «гражданский». Вспомним, что именно во времена французской революции было введено официальное обращение – гражданин. Если во времена нашей социалистической революции было введено официальное обращение «товарищ», то на западе был «гражданин».
Слово «гражданин» произошло от слова «горожанин». Горожане, как известно, составляли третье сословие. Они не были, так сказать, важными персонами в политической жизни своей страны. Их судьбы вершили аристократы. Ремесленники и торговцы хотя и имели определенные права на среднем уровне, но на высшую ступень власти они не допускались. И вот эту схему взаимоотношений между людьми в обществе (господин - слуга) и сломала буржуазная революция. Почему буржуазная? Потому что слово буржуа и бюргер имеют один корень и пишутся совершенно одинаково латинской графикой, лишь произносятся по-разному в силу отличия фонетики своего языка и обозначают один и тот же класс. Это сословие мелких лавочников-горожан, успевших свои мелкие мануфактурные цеха дорастить до приличных предприятий и торговые лавки до уровня международных торговых фирм. Именно это сословие и заявило о своем желании поучаствовать в политической жизни страны, о собственном «гражданском праве».
Поэтому важно внести ясность сразу. Когда мы говорим о построении гражданского общества в западном смысле, мы, прежде всего, говорим о буржуазном праве, о буржуазном понимании взаимоотношений между гражданином и государством. Это обстоятельство ни в коем случае нельзя выпускать из виду, потому что, во-первых, это указывает на главный двигатель и на главное действующее лицо и победителя революций, а во-вторых, говорит о том, чьи конкретные интересы защищает схема гражданского общества.
Это обстоятельство важно помнить потому, что оно делает очевидным разницу между понятием «демократия» и «гражданское общество». Общество представлено не только социальной прослойкой буржуа, есть и другие социальные слои и их интересы должны быть представлены также гарантировано. Демократия предполагает максимальное равноправие всех перед законом, а гражданское общество предполагает доминанту прав буржуа. И поэтому, когда современные говоруны с претензией на роль вождей масс, говорят, что через построение гражданского общества они приведут всех к демократии, это явное заблуждение и подмена одного понятия другим. Для Запада, который пришел к капитализму на триста лет раньше России, и история которого изобилует захватническими войнами в большей мере, нежели оборонительными, эта схема становления демократии сработала, но для России, с иным историческим прошлым, с подавляющим количеством оборонительных войн и с другой психологией эта схема ведет в противоположную сторону. Это как раз иллюстрация к библейскому высказыванию гласящему, что если слепой слепого поведет, то оба упадут в яму. В России это, кстати говоря, прекрасно понимают и на эту тему опубликовано уже превеликое множество солидных работ, но об этом позже.
Мы не будем утомлять читателя и без того известными вещами и пересказывать, даже в общих чертах, хронологию становления капиталистического общества на Западе. Но все же не грех освежить в памяти читателя тот факт, что первым капиталистическим государством была Англия. На смену благородству и чести – главному требованию аристократической морали, пришла – практичность (выгодность) и деловитость (предприимчивость) буржуазной морали. И совершенно логично, что первыми философами, прорубающими густые сплетения моральных и, следовательно, и правовых запретов для черни, были англичане Локк и Гоббс – до сих пор цитируются и берутся за основу всеми западными теоретиками современного либерализма и сторонниками глобализации.
Когда Робеспьер стал первым Гражданином своей республики, то французский народ превратился совершенно автоматически в «сумму граждан». Что же означала эта самая «сумма»? Прежде всего, она означала взаимовыгодный торг между всеми. А именно. Торг между «суммой мнений» и аппаратом правления - государством сводился к тому, что правительство становилось назначаемым и подконтрольным. Формально называлось подконтрольным всему обществу, а реально, правительство становилось подконтрольным тому, кто оплачивал его деятельность.
Буржуа выторговывали себе больше прав, отнимая их у аристократов. Это назвали либерализацией, поскольку, сохраняя основу типа государства, формацию общества – частную собственность – расширили, а порой и заменили полномочия одного сословия другим. Либерализация – это всегда послабление, дополнительная вольность к уже существующему правилу. Не случайно в силу этого, либерализм рассматривают в теории как форму консерватизма. Не случайно, в России современные теоретики мечутся между консерватизмом классическим и неоконсерватизмом, между либерализмом классическим и неолиберализмом, между демократическим либерализмом и либеральной демократией, и никак не внесут ясность, что же собственно они понимают под всем этим. И как следствие, - самое уязвимое место у всех современных российских партий - это отсутствие четкой идеологии. Никто еще не сформулировал, чего добивается и какими средствами. Неумолкаемая полемика в российских СМИ показывают все нарастающую борьбу идей и поиск истины. Но пока в России еще не поднят тот священный стяг, за который все без раздумья согласились бы положить голову на плаху, западные идеологи, используя целые институты специалистов и оплачивая солидными суммами организации, имеющие влияние на общественное мнение, навязывают России, и нам вкупе с нею, неоспоримые западные либеральные ценности. Наиболее обкатанная форма воздействия -это облапошивание людей посредством всяческих благотворительных фондов, которые по мнению иностранцев и призваны «строить гражданское общество» у нас, у «варваров».
Российское гражданское общество
Кто в школе не читал по обязательной программе 9 класса «Отцы и дети» Тургенева?! Кто ж не писал сочинений на тему «Главные расхождения демократов-разночинцев с либералами»! Кто не читал и не заучивал наизусть хрестоматийный стих Н.Некрасова «Поэтом можешь ты не быть, но Гражданином быть обязан». Так в чем же заключается проявление гражданственности для русских людей, запечатленных в родной классике?
Весьма примечательно, что понятие «гражданин» на Западе и в России понимали по-разному. Западный гражданин отстаивал перед лицом государства и перед своими соотечественниками свое собственное право на достаток и на прибыль, а российский гражданин Х!Х века должен был отстаивать права своих соотечественников перед лицом государства. «Не будет сын смотреть спокойно на горе матери родной. Не будет гражданин достойный к Отчизне холоден душой». Изначально моральный посыл отличается. В нем движущим мотивом является сострадание. Как избавить собственный народ от нищеты, страдания, неволи и бытовой дикости, безграмотности.
В российском представлении о гражданственности забота о себе, о народе, неотделима от заботы о государстве как об Отчизне. А в западном представлении забота о себе самом первична. Именно это расхождение бессознательно отразилось на обращениях во времена революций. Слово «товарищ» предполагает единомышленников, дружеские совместные усилия для одного дела. А слово «гражданин» изначально означает отстраненность, дистанцирование себя от всех остальных. Вспомним, в каких житейских ситуациях у нас принято обращаться со словами: «Гражданин, пройдемте». В этом расхождении и просматривается изначальная разница между понятием демократия и либерализация
Принцип равенства прав отнюдь не означает торга сил и прав, который изначально заложен в схеме «гражданское общество» западного типа.
Есть еще один признак. Демократ, в отличие от либерала, национален, но не в смысле казенного патриотизма и без профашистского угара «избранной нации» Он мыслит категориями успеха собственной страны, ее достижениями, ее культурой. Демократ сопричастен ко всему происходящему в своей стране и берет на себя моральную вину за ее беды и несчастья. Либерал интернационален. Для него важна свобода действий, возведенная в ранг абсолюта, и императив «осознанной необходимости» предназначен, по его мнению, для людей лишенных средств к существованию, а географические границы собственного государства и очерченные законами запреты просто воспринимаются им, как кандалы на его быстрых ногах.
Даже беглый взгляд на первые попытки привить либерализм на русской земле обнажает тот факт, что для России, а следовательно и для всех государств исторически необратимо развивающихся в орбите ее интересов, он чужероден и искусственен. К такой точке зрения пришли многие видные политические деятели и мыслители Х1Х века, писавшие о русской соборности и общинности как единственно верной модели существования, такого же мнения придерживаются и современные российские публицисты и ученые. Среди них можно назвать имена А.Панарина, с его широко известными трудами «Агенты глобализации» и «Стратегическая нестабильность ХХ1 века» и С.Кара-Мурза. Можно сослаться на более свежий пример публикации в периодике. В журнале «Наш современник» №2 этого года опубликована статья директора российского Института проблем глобализации Михаила Делягина «Россия перед глобальными вызовами», в которой в частности есть следующие строки: « ближайшее десятилетие первичным условием конкурентоспособности общества станет уже не эффективность госуправления, как сейчас, но сохранение общественной идентичности. Особую роль будет играть совершенствование и поддержание устойчивой системы общественных ценностей, действенно мотивирующих общество к достижению успеха в глобальной конкуренции».
Обратите внимание на заголовок статьи и на главное необходимое требование, выдвинутое автором к стратегии России. Размышляя о сугубо экономических проблемах в условиях глобализации (автор доктор экономических наук) М.Делягин, тем не менее, называет первоочередной задачей «сохранение общественной идентичности» и совершенствование «устойчивой системы общественных ценностей». Обратите внимание, речь идет не о западной шкале ценностей, а о собственной, отечественной.
Читаем далее: «Идеология одна способна соединить социальные и национальные группы в единый коллектив, сплоченно участвующий в мировой битве за рынки и ресурсы, а в конечном счете – за перспективу. Она же – единственный генератор энтузиазма, удесятеряющего как физические и административные, так и интеллектуальные силы общества. ….После краха идеологии, ориентированной на формирование “новой исторической общности людей – советского народа”, и попыток заменить ее заведомо непригодной для всего общества идеологией торжествующих спекулянтов общественное самосознание упало на первичный, национальный уровень. Так как для многонациональной страны это смертельно опасно, государство (если не считать анекдотических попыток ельцинского периода*) инстинктивно попыталось обеспечить общественное единство на более высоком, чем национальный, уровне – на уровне религии.»
Оставим в стороне тот вопрос, какую именно идеологию предлагает выбрать Михаил Делягин, а обратим внимание на ту формулировку, которую он дал существующей идеологии – «идеология торжествующих спекулянтов». Комментарии, как говорится излишни.
Мною намеренно были выбраны в качестве примера высказывания публицистов не левого крыла и не «чистых» политиков, а людей, занимающихся вполне живым и практическим делом, поскольку эти люди пишут не для политической карьеры, не гоняются за политическим капиталом, а излагают свою точку зрения на предмет, который тщательно изучают и исследуют.
Полемика российских СМИ отражает тот факт, что не все бегут «задрав штаны», как писал С.Есенин, за гражданским обществом западного образца. Поэтому, учитывая наши общие корни с российским народом, нашу общую историю и традиции, почему бы не следовать и их примеру в поисках путей построения демократии? Да, в России сегодня и политики и публицисты и общественность – все за построение гражданского общества. Но давайте при этом не будем забывать о сугубо российских традициях и понятиях гражданственности и гражданского общества.
Пусть себе строят гражданское общество в меру своего понимания по западному образцу те, кто этого желает, но давайте не будем вводить общественность в заблуждение утверждением, что это единственная калиточка в рай. Давайте не будем говорить о столбовой и единственной дороге к демократии.
Мария Семенова