снова за столом переговоров: какими сегодня
видят Кишинев и Тирасполь наши будущие отношения
Тема наших будущих отношений с Молдовой вновь на устах политиков. На прошедшей неделе возобновились переговоры в пятистороннем формате, который до этого бездействовал почти пять месяцев. Главное событие встречи – Кишинев и Тирасполь обменялись новыми проектами возможной схемы урегулирования. И уже первый взгляд на эти документы показывает, что будущее наших стран мы по-прежнему видим по-разному.
Переговорный процесс был фактически остановлен после известных событий ноября прошлого года, когда молдавский президент в последний момент отказался от своей подписи под уже согласованным Меморандумом. Исторический шанс примирения на Днестре был, по сути, упущен. Тогда же Воронин публично пообещал представить молдавский проект, который должен был показать, что именно не устроило Кишинев в так называемом документе Козака. Однако о том, что такой проект, наконец, готов, молдавские власти объявили только спустя несколько месяцев. И только на прошедшей неделе он, наконец-то, был вручен приднестровской стороне.
Что же предлагает Кишинев вместо Меморандума? Уже первый взгляд на молдавский проект показывает его главное отличие от документа Козака. Кишиневские юристы провели, видимо, немало бессонных ночей, старательно вычеркивая из Меморандума все те положения, которые должны были обезопасить приднестровцев от возможного произвола Кишинева в общем государстве. Работа увенчалась успехом. В органах власти будущей федерации по-кишиневски Приднестровье представлено абсолютным меньшинством, при этом у наших представителей нет права вето на принимаемые решения. Предложения Кишинева предусматривают также, что все ключевые вопросы должны решаться только центром, то есть самой Республикой Молдова. Фактически молдавский проект – это все та же замаскированная автономия для нашей республики. Свою оценку кишиневских предложений и кишиневской позиции дал на прошлой неделе Президент Приднестровья.
«Представитель Молдовы вручил проект декларации, которая практическим ничем не отличается от первоначального, разработанного самой Молдовой, варианта «Меморандума Козака», но без каких-либо гарантий для Приднестровья, - отметил Игорь Смирнов. - Политические руководители Молдовы никак не могут расстаться с идеей подчинить Приднестровье, используя для этого различные методы давления, включая действия по установлению блокады - экономической, информационной - и иных, вместо того, чтобы решать проблему создания Объединенного государства».
Понятно, что при таком подходе Кишинева и после истории с Меморандумом у Приднестровья есть все основания требовать гораздо больших гарантий по сравнению с документом Козака.
«Отказ Президента Молдовы от своей подписи под парафированным проектом Меморандума для народа Приднестровья означал и означает только одно – Молдова и её нынешнее политическое руководство в настоящее время не могут признаваться надлежащим партнером в двусторонних отношениях, - заявил Президент ПМР. - Любые договоренности с ней или её руководителями требуют введения системы больших гарантий. Причем гарантий не только для Приднестровья, но и для других участников политического урегулирования».
В отличие от молдавских властей, которые «постеснялись» публиковать свой проект, предложения Тирасполя были обнародованы уже на следующий день после возобновления пятисторонних переговоров. Суть приднестровской инициативы вполне закономерна. Прежде чем писать конституцию общего государства, надо сначала спросить у людей, какую федерацию они хотят видеть и хотят ли вообще объединяться.
На суд народа необходимо вынести принципиальные положения, которые бы ясно показывали государственное устройство будущей общей страны. В приднестровском варианте – это равноправный союз двух субъектов: Молдовы и Приднестровья, где одинаково равны три государственных языка – молдавский, русский и украинский. При этом каждый субъект живет за счет своего труда.
Ключевое условие приднестровской инициативы связано с форматом референдума.
«В основе Объединенного государства должно лежать решение народа Приднестровской Молдавской Республики и народа Республики Молдова, выраженного на всенародном референдуме, - отметил Президент ПМР. - Так как мы живем как соседи вот уже 14 лет раздельно, то решение об объединении в Федерацию или об отказе от такого объединения должно быть принято раздельно народом Приднестровской Молдавской Республики и народом Молдовы. С таким решением, какое бы оно ни было, вынуждены будут согласиться все».
Официальный Кишинев на приднестровские предложения отреагировал с удивительной оперативностью. Молдавский министр реинтеграции Василий Шова заявил на прошедшей неделе, что проект Приднестровья не может служить основой для дальнейшей работы. Кишинев будет настаивать на своих предложениях. (И это после того, как Молдова вычистила из ноябрьского проекта практически все компромиссные моменты, на которые было согласно Приднестровье).
Таким образом, уже сегодня понятно, что ожидать какого-то прорыва в урегулировании бесполезно. Даже запятнавшая себя срывом Меморандума ОБСЕ признает, что сегодня у Кишинева и Тирасполя принципиальные разногласия.
«Есть некоторые принципиальные разногласия между сторонами, и они касаются основной структуры будущего объединенного государства, будущей федерации», - заявил глава миссии ОБСЕ в РМ Вильям Хилл.
Нет особого оптимизма сегодня и у стран-гарантов. Новый спецпредставитель России в урегулировании Валерий Нестерушкин ясно дал понять, что больших надежд на ближайшие переговорные месяцы в Москве не возлагают.
«Нужно быть реалистом и подходить к этому вопросу очень осторожно и деликатно, - заявил российский посол. - Любые шапкозакидательские позиции - о том, что в течение краткого периода мы решим все проблемы и между сторонами установятся тесные доверительные отношения, без всяких сомнений и подозрений, - наивны и нереалистичны».
Другими словами, переговоры будут, но существенных результатов не ждите. Если пойти чуть дальше, то напрашивается естественный вывод. Идея общего государства для Кишинева и Тирасполя пока не умерла, однако и жизнеспособной ее назвать довольно трудно. Похоже, что как минимум в этом году такое почти мистическое состояние «ни жизни, ни смерти» станет главной приметой переговоров. И куда перетянут весы, мы, видимо, узнаем еще не скоро.