«ОЛЬВИЯ-ПРЕСС»

РОССИЯ ПРИЗНАЛА, ЧТО У ПРИДНЕСТРОВЬЯ ЕСТЬ СВОИ НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ

Выступая в понедельник на пресс-конференции в Брюсселе по окончании саммита Россия-Евросоюз, президент РФ Владимир Путин сообщил, что одной из тем, которые обсуждались в бельгийской столице, стал вопрос российского военного присутствия в Приднестровье.

Комментируя результаты этого обсуждения, глава российского государства заявил, что Москва «прямо заинтересована в том, чтобы вывести оружие из Приднестровья». Он напомнил, что Россия уже вывезла часть вооружений. Однако, отметил Путин, «этого абсолютно недостаточно, и мы будем продолжать эту работу». В то же время российский президент выразил мнение, что «руководство Приднестровья – это люди, с которыми сложно решать вопросы подобного рода». «У них свои интересы и свои представления об этих национальных интересах. Я думаю, что эти представления ошибочны», - сказал Путин. Он подчеркнул также, что Россия будет продолжать диалог с Приднестровьем по этим вопросам.

Напомним, что тему скорейшего вывоза из ПМР военного имущества бывшей 14-й советской армии в последнее время усиленно поднимают в евроатлантических структурах представители Республики Молдова. Кишинев при любом удобном случае выражает свое недовольство российским военным присутствием на территории Приднестровья. Как уже сообщало информационное агентство «Ольвия-пресс», накануне саммита Россия-ЕС этот вопрос обсуждался на встрече генерального секретаря НАТО Джорджа Робертсона с молдавским послом в Брюсселе Михаем Поповым. В ответ на жалобы посла генсек Североатлантического Альянса тогда прямо выразил свою обеспокоенность низкими темпами ликвидации российского военного присутствия в Приднестровье и порекомендовал эти темпы ускорить. Вполне вероятно, что это выступление послужило косвенным стимулом того, что вопрос был поднят на саммите России и Евросоюза.

Собственно говоря, ничего нового в позиции Москвы по российскому присутствию в Приднестровье мы не услышали. О намерении Кремля окончательно ликвидировать это присутствие говорилось неоднократно. Однако вызывают недоумение ссылки президента Путина на «сложности», с которыми сталкивается Россия, решая эти вопросы с Приднестровьем. Вероятно, таким образом российский президент прокомментировал свое отношение к двусторонним переговорам по военно-имущественным вопросам.

Такое отношение можно отчасти объяснить практикой десятилетней давности. Тогда на любую просьбу России руководство ПМР совершенно безвозмездно и в любых объемах разрешало вывоз со своей территории военного имущества 14-й армии. По первому требованию Москвы целые эшелоны с новой техникой и снарядами беспрепятственно уходили в Россию, и никто не считал их стоимости. Связано это было прежде всего с тем, что в Тирасполе, веками ориентировавшемся на Восток, существовала твердая уверенность - Россия будет здесь всегда. Неудивительно, что Кремль очень быстро привык к такой безвозмездной преданности. Однако решение Москвы окончательно уйти из региона, естественно, изменило ситуацию. Кремль показал, что для него рекомендации международной организации, к тому же не ратифицированные российским парламентом, важнее стратегических интересов на балканском направлении. Исходя из этого, по-прежнему пророссийский Тирасполь, вынужденный защищать свои государственные интересы, принял предложенные правила игры. И руководство ПМР поставило вполне справедливое требование о соответствующей компенсации за вывоз имущества, в создании которого принимал участие приднестровский народ. Обязательство России по компенсации закрепляют соответствующие российско-приднестровские протоколы.

В свете всего этого заявление Путина в Брюсселе о наличии у Приднестровья своих национальных интересов, безусловно, поднимает международный статус официального Тирасполя. Своим выступлением российский президент подчеркнул, что ПМР – это не безвольный политический флюгер, примеры которых часто можно встретить в международной практике, а государство, способное последовательно отстаивать свою позицию.

С другой стороны, реплика Путина об ошибочности представлений Тирасполя – это, прежде всего, свидетельство явно односторонней информированности российского президента. Такая однобокость не удивительна, если учесть, что в последнее время отношения с Приднестровьем Кремль предпочитает вести через Кишинев. Известно, что руководство Молдовы сделало и продолжает делать все возможное для того, чтобы максимально исказить позицию официального Тирасполя. Не встречаясь с первыми лицами Приднестровья, трудно судить объективно об их представлениях и делать объективные выводы.

Таким образом, своим заявлением в Брюсселе президент России косвенно признал необходимость более тесных и прямых контактов с руководством Приднестровья. Не случайно глава российского государства подчеркнул, что будет решать военно-имущественные вопросы с Тирасполем путем диалога. А это говорит о том, что Россия, вопреки попыткам Кишинева сорвать такой диалог, намерена и впредь считаться с государственными интересами ПМР.

12.11.02.