В новом проекте Большого Российско-Молдавского Договора Интересы Приднестровья не учтены

В новом проекте Большого Российско-Молдавского Договора интересы Приднестровья не учтены.

История Большого Российско-молдавского Договора длится уже более 10-ти лет. 22 сентября 1990 года в Москве был подписан Договор “О принципах межгосударственных отношений Российской Советской Федеративной Социалистической Республики и Советской Социалистической Республикой Молдова, а 10 февраля 1995 года в Алма-Ате был подписан Протокол к нему.

Эти документы не были ратифицированы Государственной Думой Российской Федерации, ввиду чего не приобрели законную силу. На слушаниях в Государственной Думе в декабре 1997 года депутаты отмечали невозможность и нецелесообразность ратификации этого российско-молдавского Договора и Протокола к нему, ввиду несоответствия сложившимся реалиям за этот период. Они отмечали, что ни Договор, ни Протокол к нему не учитывали существование Приднестровской Молдавской Республики и положений подписанного Меморандума “Об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем”, определяющего

право Приднестровья принимать участие в осуществлении внешней политики Республики Молдова, а также самостоятельно устанавливать и поддерживать международные контакты в экономической, культурной и других областях.

Депутаты Государственной Думы обратились к Президенту Российской Федерации с предложением отозвать названный Договор и Протокол к нему из Государственной Думы и предложить официальному Кишиневу начать подготовку нового политического Договора.

22 января 1999 года Борис Ельцин отозвал из Государственной Думы Большой российско-молдавский Договор и Протокол к нему.

В работе над новым проектом Договора принимает участие Вице-президент Приднестровской Молдавской Республики Александр Караман, официально назначенный Президентом Игорем Смирновым.

Как проходит эта работа? Будут ли учтены интересы Приднестровья в будущем российско-молдавском договоре? На эти вопросы главного редактора информационного агентства “

Ольвия-пресс” Светланы Антоновой ответил Александр Акимович Караман.

Александр Караман (К.): Действительно, первоначальный договор между МССР и РСФСР был подписан в 1990 году, затем в 1995 году к нему был подписан протокол в Алма-Ате. Это был договор не между государствами, а между союзными республиками и он не мог иметь юридической силы, не мог считаться международным документом. И поэтому Алма-Атинский Протокол от 10 февраля 1995 года был как бы призван придать ему характер международного договора. Но не меняя сути, не единого слова в этом договоре, конечно, сложно было бы представить, что этот договор

был заключен между двумя субъектами международного права. Благодаря нашим усилиям, работе с депутатами 1-го и 2-го созыва Государственной Думы и благодаря их пониманию и гражданской позиции, Государственная Дума, несмотря на неоднократное включение этого вопроса в повестку дня не ратифицировала этот договор. Ими было рекомендовано отразить в новом договоре существующие реалии, наличие Приднестровья, ход переговорного процесса. Дума хотела видеть в этом документе результаты своих Постановлений по проблеме ПМР. И поэтому Президент РФ Борис Ельцин, видя бесперспективность этого вопроса, отозвал старый договор и дал поручение заключить новый. Были созданы рабочие группы от МИДа РМ и МИДа РФ и эти группы работали без нашего участия до июля 2000 года и только 5 июля 2000 года руководители этих групп от МИДа Молдовы - Кырлан и от РФ - это посол по особым поручениям г-н Литвин, подписали протокол, в котором зафиксировано, что стороны завершили на экспертном уровне согласование проекта Договора, и российская сторона заявила, что в дальнейшей работе над проектом Договора необходимо привлечь представителей Тирасполя. И молдавская сторона взяла на себя обязательство передать представителям приднестровского региона проект Договора для того, чтобы мы представили свои соображения и предложения по нему. После того, как такой протокол был подписан сторонами 12 июля 2000 года, Президент ПМР издал Указ о назначении меня полномочным представителем ПМР на переговорах между РФ и РМ. 21 июля 2000 года нам был официально передан проект договора. Мы получили этот проект, изучили и практически не уловили разницы между проектом 1990 года и проектом 2000 года, разница была в том, что были ссылки на нормы международного права, что стороны были названы сегодняшними названиями - это Республика Молдова и РФ. Он принял рамки обычного международного договора. Не найдя ни в одной статье упоминания о тех реалиях, о которых говорилось в письме Бориса Ельцина и в рекомендациях Госдумы, я подготовил целый пакет предложений с Приднестровской стороны, основанных на ранее достигнутых соглашениях, подписанных документах и нормах международного права. По каждому нашему предложению мы подводили юридическое обоснование. Мы настаивали, чтобы в преамбуле Договора был упомянут Московский Меморандум 1997 года. Потому что обе стороны и РМ и РФ в качестве документов использовали Устав ООН и основной упор ставился на заключительных документах и решениях Хельсинского заключительного совещания 1985 года. То есть в преамбуле был сделан упор на права государства, а права человека не были упомянуты. Поэтому я и предложил перечислить основные документы в области прав человека, чтобы они нашли свое отражение в статье, учитывая, что право человека, в том числе право народа на самоопределение - это тоже является сегодня одним из доминирующих прав в международном праве и от них нельзя отходить. В статье, где говорится о соглашениях в экономической, научно-технической, гуманитарной областях мы предложили отразить положения Меморандума, где записано, что ПМР имеет право самостоятельно устанавливать такие отношения с субъектами РФ и с министерствами и ведомствами РФ. Мы предложили, чтобы в обязательном порядке вошла статья о том, чтобы стороны договорились открыть консульство РФ в Тирасполе. Мы также предложили, чтобы в статье, где идет речь об образовательных процессах было зарегистрировано положение о том, что стороны будут содействовать открытию Славянского Университета в Тирасполе, это то, чего мы добивались много лет и этот вопрос застрял на уровне МИДов. Мы серьезно настаивали на том, чтобы была такая формулировка, что Приднестровье будет заключать отдельные соглашения с РФ в вопросах социальной помощи, потому что наша Республика в одностороннем порядке выплачивает всем пенсионерам бывшего СССР пенсии, я имею ввиду пенсионеров Министерства обороны, Комитета Госбезопасности, МВД. Мы не получаем за это ни копейки компенсации, хотя договаривались об этом Молдова с Россией. То есть Молдова должна была платить эти пенсии из своего бюджета, но платим мы. Или в вопросе о борьбе с преступностью. Человек может совершить преступление в России и приехать в Приднестровье и стороны должны контактировать о возврате и выдаче этих преступников. Это не значит, что если ПМР не признана, то здесь можно прятаться от правосудия России или, наоборот, в России от правосудия Приднестровья. Мы все эти предложения включили и на трехсторонней встрече 28 сентября в Кишиневе я официально вручил подписанные предложения приднестровской стороны представителям РФ и РМ.для ознакомления. Мы договорились, что через какое-то время встретимся и каждая из сторон выскажется по поводу этих наших предложений.

Следующая встреча у нас была двухсторонняя с г-м Литвином в Москве в конце октября - 25 числа. По всем нашим предложениям были высказаны возражения МИДа РФ, а точнее от г-на Литвина. Мы не пришли к согласию по тому вопросу, чтобы в качестве одного из базовых документов был упомянут Меморандум, долго дискутировали мы по поводу статьи N7 о том, что Приднестровье самостоятельно устанавливает международные контакты в научно-техническом и гуманитарном областях. Несмотря на то, что я рядом ложил и Меморандум и статью 7, где слово в слово было из Меморандума, Российская сторона ссылалась на то, что это дает очень большие права, и их могут потребовать и другие регионы России. Как ни странно, не отреагировала российская сторона на наши доводы о выгодности российской стороне формулировок, где речь идет о собственности. В статье, где речь идет о том, что вопросы о регулировании проблем собственности одной стороны находящейся на территории другой стороны регулируется законодательством стороны на месте нахождения этой собственности. Я предложил, чтобы было добавлено “в том числе законодательством ПМР, при нахождении таких объектов на территории ПМР”. Российская сторона сразу увидела здесь покушение на собственность оперативной группы войск, находящихся на нашей территории. Я попытался их успокоить, доказывая, что речь не идет об этой собственности. И так она по нашему законодательству принадлежит ПМР. Речь идет о перспективе возможного

акционирования и участии российских инвесторов, юридических лиц РФ в этих процессах, проходящих на территории ПМР. Даже в том же акционировании, о котором заговорили в последнее время - это Днестровская ГРЭС в связи с намерением экспорта российской электроэнергии за рубеж. Это очень выгодный для России проект. И я пытался их убедить в том, что раз в Меморандуме зафиксировано, что у нас будет своя законодательная база, которая будет отличаться в лучшую сторону, но не в худшую от законодательства общего государства, которое мы должны построить, то естественно, российской стороне выгодно будет даже чисто экономически, чтобы эти вопросы регулировались законодательством ПМР. Но эта боязнь МИДа России подрывает тем самым экономически выгодные для России проекты.

Светлана Антонова (корр.): Спрашивать о Молдове нет смысла. Если Россия так себя ведет, то Молдова, естественно, против всех этих поправок, которые предложили вы.

К.: Конечно, особенно это касается той поправки, которая затрагивает вопрос о Консульстве. 4 мая 2001года в Кишиневе в посольстве РФ была очередная трехсторонняя встреча. На ней присутствовали от РМ - г-н Ставилэ, от РФ - г-н Попов. Со стороны г-на Ставило были такие заявления, которые возвращали нас в 90-е годы. Он говорил, что мол, почему мы Приднестровью должны вообще предоставить какой-то статус? Опять вернулись к тезису, что нет такого понятия, как народ Приднестровья, который хочет самоопределиться. Что в ПМР существует набор разных наций и каждая из них имеет свою государственность и поэтому

претендовать еще на какую-то государственность они не вправе, и почему Славянский Университет должен быть обязательно открыт в Тирасполе, а не в Комрате, или еще где.

корр.: Еще на первой встрече Президентов России и ПМР Владимир Путин заявил, что Россия будет признавать все те документы, которые были подписаны в ходе переговорного процесса и уважать их, что сохраняется преемственность новой власти. А такое отношение к Приднестровью, как вы думаете, это изменение позиции Владимира Путина или это самодеятельность дипломатов, МИДА?

К.: Как раз это и настораживает. Я задал такой вопрос и Ставилэ и Попову, потому что уже целый год идут переговоры и в результате 19 июля

мне вручили третий проект договора между РМ и РФ, который уже окончательно согласован без нашего участия, но для нашего согласия с этим проектом. Я спросил:” Это ваше личное мнение или мнение по крайней мере второго департамента СНГ МИДа Российской Федерации, который курирует наши проблемы или мнение руководства МИДа на уровне какого-то заместителя, а может быть мнение Совета безопасности или Президента РФ?” Я не получил ответа на этот вопрос не от Ставилэ, не от Попова. Но опять же такой нажим со стороны Попова, я чувствую, это давление. Они дают понять, что мы можем соглашаться или нет, все равно Договор будет подписан. И даже будет ратифицирован в Думе. Потому что, по их мнению, у президента Путина такие сильные позиции в Госдуме, что любой документ пройдет на ура, и что коммунисты России никогда не пойдут против коммунистов Молдовы. Тогда я просто заявил, что зачем нужен этот фарс, ведь подписан протокол между представителями рабочих групп МИДа РФ и РМ, что мы должны обязательно участвовать и вносить свои предложения. Мы это сделали, в конце концов есть Меморандум, базисный документ, в котором есть подпись и Президента РМ и подпись Президента РФ, еще Президента Украины и руководителя ОБСЕ, где четко записано, что Приднестровье принимает участие в решении международных вопросов по проблемам, касающихся ПМР. И при этом решение принимается с согласия сторон и ПМР и РМ. Там четко записано. И поэтому я задал вопрос, а если Приднестровье не согласится, что тогда будет? Не означает ли это отказ РФ с одной стороны, РМ с другой от Меморандума? Тогда об этом должно быть четко сказано, что РФ или РМ или одна и другая сторона выходят из Меморандума, что все ранее подписанные Соглашения на основе Меморандума недействительны. А что касается ратификации “на ура”, то я напомнил г-ну Попову, что совсем недавно Государственная Дума 300-ми голосами приняла постановление по Приднестровью, касающееся вхождения ПМР и РМ в союз Белоруссии и России. Да, были попытки пересмотреть это постановление и в конечном итоге было принято новое постановление, но это не значит, что все прошло без взаимного согласия и без нашего участия. И вообще у меня сложилось мнение, что МИД РФ, в частности сотрудники посольства в Кишиневе поставляют не совсем объективную информацию своему руководству и Президенту. Я делаю такой вывод на основе некоторых фактов. Во-первых, я считаю, что они подставили Президента Владимира Путина во время его визита в Кишинев. Ведь он был уверен, что встречается с Петром Лучинским, как с будущим президентом Молдовы и высказывал ему всяческую поддержку и понимание, хотя для всех было ясно, что будут изменения в Конституции РМ не в пользу Лучинского, что и произошло. Зная это наперед, возможно бы и не состоялся этот визит. Это просчет в работе МИДа РФ.

А второй прокол, это когда перед выборами в Парламент Молдовы, официально шла поддержка Брагиша. Приезжает Сергей Шойгу, министр МЧС России, и Садовничий, ректор МГУ, который заявляет о том, что молдавский университет чуть ли не филиал Ломоносовского университета будет открыт в Кишиневе. Затем, когда за сутки до выборов, когда уже нельзя было официально ничего опровергнуть, по двум государственным каналам - ОРТ и РТР прошла информация, что г-н Дмитрий Брагиш и Александр Караман ведут за закрытыми дверями в Москве переговоры по урегулированию приднестровского конфликта и фактически Документ о всеобъемлющем урегулировании уже готов и будет подписан 26 февраля, то есть на второй день после выборов. Мы сделали свое заявление, но с каким треском провалилось эта компания! Я думаю, что должны были быть сделаны какие-то выводы, но и на этот раз урок не пошел впрок.

Поэтому, вот этот документ, опять же лично я расцениваю, как уступку Российской Федерации Молдове. И одновременно и параллельно этот документ, может дать возможность той же Молдове опять включить какие-то дополнительные рычаги воздействия на Приднестровье. А то, что есть такое желание у властей Молдовы, это невооруженным взглядом видно. По крайней мере, заявление Владимира Воронина, которое прозвучало и было тиражировано неоднократно по телевидению, о том, что война еще не окончилась, война продолжается. Это уже второй Президент Молдовы заявляет, что мы в состоянии войны. Первым заявил Мирча Снегур, что Молдова в состоянии войны с Приднестровьем, но, правда, он тогда еще заодно прихватил и Россию, объявив, что находится в состоянии войны и с Россией. То, что в этом Молдове будут помогать и способствовать международные организации, у нас тоже нет никаких сомнений. По крайней мере, недавнее заявление господина Кэрэна Кэвина, который является сопредседателем Минской группы от США по проблеме Карабаха. Он заявил открыто, что нам этот вопрос уже надоел и проблема Карабаха не стоит цены глобализации всех процессов - проблемы транспортных коммуникаций, газо- и нефтепроводов, возможного шелкового пути и т.д. И поэтому в ближайшее время будут включены все рычаги - политические, экономические, социальные для решения этой проблемы.

То есть, обратите внимание, экономические, политические и социальные. Но только не правовые. Как и в нашем случае. Если бы были задействованы правовые рычаги, то Приднестровье давно должно уже получить статус суверенного независимого государства. Потому, что ни одна норма международного права не противоречит тому пути, который мы прошли за десять лет, тем шагам, которые мы осуществили и тем мерам, которые мы приняли в ходе становления своей государственности. И только политика двойных стандартов в мире мешает решению Приднестровского проблемы таким образом, каким определил для себя Приднестровский народ в ходе свободного волеизъявления.

Поэтому мы на всех уровнях и на каждом шагу говорим, что нам нужны гарантии. В этом проекте Договора никаких гарантий для Приднестровья нет.

И поэтому, об этом надо говорить нашим людям открыто, они должны знать точку зрения нашего руководства и, наверно, об этом должны знать, в РФ, потому, что, создалось впечатление, что и в России мало кто вообще знает, какова позиция МИДа России и каким образом будет выглядеть этот базовый Договор. Естественно, тут нам придется опять провести консультации, работу и с депутатами Государственной Думы, в Комиссиях, которые возглавляет Евгений Примаков

и Георгий Тихонов. Просто у нас другого выхода нет. Но и Российская сторона и Молдавская должны, конечно, понимать, что если есть действительно заинтересованность в урегулировании существующей проблемы, то интересы Приднестровья, по крайне мере, так должно быть исходя из всех уже подписанных документов и договоренностей, должны найти свое отражение в этом договоре.