- Недавно в Интернете был распространён очередной план объединения Молдовы и Румынии в единое государство. Насколько серьезно стоит относиться к данной программе?
- Ещё год назад, накануне длительного политического кризиса в Молдове, вызванного скандалом с украденным миллиардом, умные люди, эксперты, в том числе из Молдовы, говорили, что неизбежным следствием этого кризиса станет резкая активизация румыно-унионистской повестки в стране. Потому что фактически за несколько месяцев на глазах всего мира произошел полный коллапс идеи европейской интеграции Молдовы в том виде, в каком она подавалась раньше.
То есть Европа фактически в лицо сказала Молдове, молдавской правящей элите точнее говоря, что она коррумпированная, что она продажная, что она не пользуется никаким доверием Европы и ни на какие преференции, ни на какое реальное продвижение декларированной цели европейской интеграции Молдова рассчитывать не может. Фактически всё участие Молдовы в «Восточном партнёрстве» Евросоюза оказалось скомпрометировано, и этот возникший вакуум, безусловно, нужно было чем-то заполнять. И единственным таким заместителем, заполнителем со стороны прозападных сил стала идея интеграции с Румынией. Тем более, действительно приближается значимый юбилей, юбилей столетия оккупации Бессарабии войсками королевской Румынии. С точки зрения Румынии это был акт их национального объединения, с нашей точки зрения – это был предательский акт оккупации территории союзника, а Румыния оставалась союзником России в Первой мировой войне, если уж на то пошло.
Таким образом, сейчас румынские интеллектуалы, известные, безусловно, личности, такие как господин Дан Дунгачиу, возможно, самый влиятельный румынский политолог, его коллега Петришор Пею, бывший советник руководства Румынии, выдвигают идеи присоединения Молдовы и говорят, что сейчас тот момент, когда только присоединение Молдовы к Румынии способно вывести её из кризиса, и сейчас только Румыния может стать покровителем Молдовы в условиях, когда Европейский союз Молдову в принципе игнорирует, пренебрегает ею.
Это, безусловно, такой элемент политического маркетинга, элемент идеологической борьбы, спекуляции, и, я считаю, это некое бросание семян в землю в расчёте на более отдалённую перспективу, потому что сейчас реально любые подобные проекты не осуществимы. В конце концов, Румыния, вступив в НАТО и Евросоюз, уступила свой суверенитет неким надгосударственным структурам, и принимать такое решение единолично она не может. Европа просто-напросто не даст согласие на изменение границ одного из членов Евросоюза и НАТО. И считать, что будет иначе, – это было бы просто детской наивностью.
В конце концов, если мы обратимся к истории, известно, что Бессарабия меняла свою государственную принадлежность в двух случаях: в 18-м году и в 40-м году в ходе мировых войн, Первой и Второй, в результате военной оккупации со стороны Румынии, затем освободительного похода Красной Армии. То есть в результате полного развала всей системы международных отношений, действовавшей до того, в условиях войны, кризиса.
Если нечто подобное произойдет, что сейчас мне кажется маловероятным, то тогда, возможно, поднимется вопрос и об изменении уже государственной принадлежности Республики Молдова. Но я не считаю это реальным сценарием.
Другое дело, что эту унионистскую повестку будут очень сильно использовать в Молдове как правые силы, которые будут сильно агитировать за это, так и левые пророссийские, которые будут говорить, что они борются против этого, они будут зарабатывать на этом у своего электората очки политического капитала. То есть это такой политологический, политтехнологический и идеологический продукт, и это, безусловно, не повестка реальных действий.
- Одним из ключевых моментов в большинстве таких унионистских программ является план урегулирования молдо-приднестровского конфликта. Чего ожидать Приднестровью от появления нового, как вы выражаетесь, «идеологического продукта»?
- Что касается Приднестровья, то позиция румынских интеллектуалов в отношении Приднестровья известна. Это тот багаж, от которого Молдове нужно отказаться, чтобы вступить в Румынию и тем самым в Европейский союз. Что это чуждый элемент, русофонный, то есть русскоговорящий, и Дан Дунгачиу об этом говорил неоднократно, что Молдова должна сознательным усилием воли принести эту жертву, отказаться от Приднестровья.
- Практически одновременно с появлением на свет очередной программы по объединению Молдовы и Румынии стало известно, что экс-президент Румынии Трэян Бэсэску намерен просить гражданства РМ. Некоторые политологи предполагают, что тем самым румынский политик рассчитывает принять участие в борьбе за пост президента Молдовы. Насколько вероятен этот сценарий?
- Необходимо понимать политический портрет господина Трэяна Бэсэску, харизматичного румынского политика, который является правым популистом по виду своей деятельности, по своим взглядам. В общем-то, он уже ветеран румынской политики, который, наверное, еще не хочет сходить со сцены и пытается заработать очки правым популизмом, который у определенной части румынской интеллигенции востребован, востребован и в обществе.
Но я не считаю, что за этим стоит что-то серьёзное. Он может декларативно получить молдавское гражданство, учитывая, что целый ряд молдавских высших чиновников имеет румынское гражданство, возможно, молдавское гражданство может получить и Трэян Бэсэску. Может, демонстративно поучаствовать в выборах президента, и за него проголосует, наверное, тот самый электорат либеральной партии Гимпу: 10-12% населения максимум, если все румыно-унионистские силы объединятся. Возможно, это даже больше принесет голосов как раз противникам унионизма, и даже многие силы на самом деле далеко не пророссийские, не проевразийские, а прозападные, для того чтобы заработать себе очки, оденут на себя маску таких активных молдовинистов, противников унионизма. Потому что в Молдове очень многие боятся Румынии, Румыния – это некий жупел, некое пугало и многие кинутся голосовать просто из страха, из протеста. Это чистый популизм, то есть в этом отношении господин Бэсэску ничем не лучше того же Симеона, лидера движения «Акциуня – 2012» румынских унионистов. То есть они демагоги, и вся их деятельность сейчас при нынешней ситуации в целом в Днестровско-Прутском регионе никак не затрагивает интересы Приднестровья да и на судьбу Молдовы никак повлиять не может.
- В опубликованной программе по объединению Молдовы и Румынии за авторством Пэтришора Пею предполагается, что необходимо сменить формат переговоров по молдо-приднестровскому урегулированию и фактически исключить из них само Приднестровье. Насколько целесообразна такая трансформация переговорного формата?
- Если мы говорим про западных интеллектуалов, то они, возможно, были бы рады и Россию, и Москву исключить из переговорного процесса и убрать российских миротворцев с Днестра. Другое дело, что любой подобный проект, исключающий позицию Москвы и Тирасполя, – это просто издевательство над здравым смыслом. Любая такая декларация автоматически переводит подобные проекты в категорию «прожектов», в категорию чего-то оторванного от жизни, несбыточного, того, что реально не будет рассматриваться ни в Москве, ни в Тирасполе и фактически льёт воду на мельницу только тех сил, которые заинтересованы в полном саботаже переговорного процесса, срыве постоянной систематической работы экспертных групп, переговоров на политическом уровне, что мы сегодня и наблюдаем. То есть та самая вредная риторика, которая иначе восприниматься и не должна.
